Царское величество разошлет указы отыскивать
всякие книги, дела, образа, церковные утвари и украшения и, что найдется, возвратить королевскому величеству. 11) Северским козакам приказано
будет очистить занятые ими места в воеводстве Мстиславском, поветах Речицком и Мозырском, но без вознаграждения убытков. 12) Назначаются по два
порубежных судьи в каждом воеводстве, повете и уезде.
В исполнение пятой статьи договора в апреле 1672 года толмач Даудов и подьячий Венюков отправились к султану Магомету IV с царскою грамотою.
Государь писал, чтобы Магомет удержался от войны с Польшею и хану запретил ходить на короля; в противном случае он, как государь христианский,
обославшись со всеми окрестными государями христианскими, станет против турок промысл чинить, пошлет к донским козакам указ, чтоб шли на Черное
море, сухим путем пошлет калмыков, ногаев и едисанских татар, кроме того, подвигнет соседних государей христианских и шаха персидского. Вместо
султана отвечал великий визирь, упрекал за неприличные слова, недостойные государей, и оканчивал грамоту так: «Будете друзья или недруги нам, в
какой путь ни пойдете, с нашей стороны то же самое увидите». Возвратясь, Даудов рассказывал: «В Молдавии и Валахии жители говорят: если
христиане хотя малую победу одержат, то и мы сейчас же станем промышлять над турками». Но зато рассказал и другое: астраханские и казанские
татары и башкирцы приходили к султану с просьбою, чтобы он их всех с Астраханским и Казанским царством принял в подданство, жаловались, будто
московские народы, ненавидя их бусурманскую веру, многих из них бьют до смерти и разоряют беспрестанно. Султан отвечал, чтобы потерпели немного,
и пожаловал их кафтанами.
Гроза собиралась на юге, начавшиеся было мирные соглашения с Крымом были порваны. 29 апреля 1671 года пленного боярина Василья Борисовича
Шереметева, позвали к хану на отпуск и велели ему поклониться Адиль Гирею в землю. Хан велел надеть на боярина шубу соболью да кафтан золотный,
а когда Шереметев вышел из палаты, то ему подвели аргамака со всем конским убором; потом хан прислал ему два кафтана – атласный и суконный,
шапку и штаны суконные, прислал рыдван со всем нарядом и шесть возников. Шереметев выехал из Бахчисарая к Перекопу. Но судьба хотела жестоко
насмеяться над несчастным стариком: приехал из Константинополя чауш с султанскою грамотою – велено хана Адиль Гирея переменить. Новый хан, Салим
Гирей, прислал приказ – не отпускать Шереметева; боярина поворотили назад, из Перекопа в Бахчисарай, и заковали в кандалы вместе с молодым
князем Андреем Ромодановским и другими знатными пленниками. Когда приехал новый хан, то с Шереметева кандалы сняли и началась торговля: боярину
объявили, что Салим Гирей хочет быть с великим государем в дружбе и любви, только бы прислал казну за все годы царствования Адиль Гиреева,
потому что в эти годы хан войною не ходил на Москву. Боярин отказал, что такого великого дела перенимать на себя он не может. Обратились к
Ромодановскому, запросили с него 80000 ефимков да пленных татар 60 человек. «Больше 10000 рублей за меня не дадут», – отвечал Ромодановский.
«Как не дадут? – говорили татары. – Отец твой боярин и владеет всею Украйною, хотя с шапкою пойдет, то сберет с Украйны больше 100000». «Хотя бы
хан велел меня замучить, но больше 10000 не будет», – покончил Ромодановский. Государь, узнавши, что пленники опять задержаны, послал Шереметеву
200 золотых червонных, а другим знатным пленникам – Ромодановскому, Скуратову и Толстому – по 50. |