|
Императрица объявила, что сама будет присутствовать в Верховном тайном совете; но 12 февраля Меншиков, как президент Военной коллегии, получил указ: «Хотя мы определили в Верховном тайном совете иметь консилии, или тайные советы, о всех важных делах, однако ж в которые дни не будем мы сами там присутствовать, то о важных воинских делах, а именно о состоянии армии и о движении оной, или которой дивизии, или нескольких полков, также и о приготовлении магазинов и о прочем, что к соблюдению секрета надлежит, доносить нам самим, яко президенту от Воинской коллегии, а кроме нас самих, рапортов и ведомостей никому не сообщать». Нужно было прежде всего определить отношения нового учреждения к старому Сенату. 12 февраля Сенат слушал указ, присланный из Верховного тайного совета: в указе говорилось, что Сенат должен писать в Совет доношения, а Совет будет присылать Сенату указы; что с коллегиями – Иностранною, Военною и Адмиралтейскою – Сенат должен сноситься промемориями. Оскорбленные сенаторы определили, что так как в указе императрицы, объявленном им 9 февраля, повелено исправлять дела по указам, регламентам и сенатской должности, а не написано, чтобы Сенат подчинен был Верховному тайному совету, то указ, присланный из Верховного совета, возвратить туда с объявлением, что Сенат без указа за собственною рукою императрицы вопреки должности своей подчинить себя опасается. В силу этого решения сенатский экзекутор Елагин отправился к правителю канцелярии Верховного тайного совета Степанову с тем, чтобы возвратить ему указ. Степанов отвечал ему, что он не смеет принять от него указа и чтоб он ехал к членам Верховного тайного совета. Елагин возражал, что ему ни к кому ехать не велено, велено отдать указ ему, Степанову; а если он указа не примет, то он его положит. Степанов отвечал, что если он, Елагин, будет указ оставлять, то он ему его за пазуху положит. Тогда экзекутор повез указ назад, а на другой день Макаров приехал в Сенат с объявлением, что ее величество повелела исполнять указ, и в тот же день императрица словесно повторила сенаторам это повеление исполнять указ временно, пока дана будет подробная инструкция. Прежнее название Сената правительствующий заменено словом высокий . Определено, что «Сенат избирает собственных членов и представляет в Верховный тайный совет для утверждения; в штатские коллегии президентов и вице президентов и советников Сенату выбирать, сперва кандидатов и оных для определения нам в Верховный тайный совет представить, а в другие коллежские члены и в прочие нижние чины выбирать по указу, как и прежде было, достойных. Сенату ж выбирать и объявлять в провинции воевод, асессоров, камериоров, рентмейстеров и земских и судных комиссаров; в губерниях – президентов в надворные суды и земских секретарей; а губернаторов, вице губернаторов, обер комендантов и комендантов, которые из воинских чинов, таких выбирать, снесшись с Воинскою коллегиею, и нам в Верховном тайном совете для определения представлять». 28 марта в Верховный тайный совет допущены были сенаторы и обер прокурор с доношениями и слушан реестр этим доношениям; повелено: доношения принять и доложить в другое собрание. Но еще до впущения сенаторов герцог голштинский объявил свое мнение, что когда в Верховный тайный совет приходить будут сенаторы с делами, то при них этих дел не читать и об них не рассуждать, дабы они того, что Верховный тайный совет рассуждать станут, прежде времени не ведали, и, принимая у них доношения о делах, отпускать их и дела слушать без них, и потом, когда будет надобно, их призывать. |
