Хоукмун засмеялся.

– Но ты должен знать, ты же всезнайка.

Фанк улыбнулся.

– Нет, друг, я не знаю, зато знает он, Рунный посох, которому я служу.

– Твой сын, Джехамия Коналиас…

– О, на эту загадку даже Рунный посох не знает ответа. – Фанк почесал свой длинный нос и окинул всех взглядом. – Что ж, настало время попрощаться со всеми, кто уцелел. Вы отлично сражались, и вы сражались за справедливость.

– Справедливость? – окликнул его Хоукмун, когда он уже выходил из комнаты. – Разве она существует?

– Ее можно создавать, шаг за шагом, – сказал им Фанк. – Однако нам надо упорно трудиться, храбро сражаться и обладать огромной мудростью, чтобы сотворить хотя бы крошечный кусочек.

– Верно, – кивнул Хоукмун. – Должно быть, ты прав.

Фанк засмеялся.

– Я знаю, что прав.

В следующий миг он исчез. Но его голос вернулся к Хоукмуну, заметив напоследок:

– Справедливость – это не Закон, это не Порядок, как обычно рассуждают люди. Это Равновесие, сохранение Баланса. Помни об этом, господин Вечный Воитель!

Хоукмун обнял Иссельду за плечи.

– Да, я буду помнить, – вполголоса отозвался он. – А теперь мы отправимся в замок Брасс, чтобы снова цвела весна, чтобы вернулись наши камыши и лагуны, пришли обратно быки, лошади и фламинго. Чтобы это снова был наш Камарг.

– А силы Темной Империи никогда больше не станут ему угрожать, – улыбнулась королева Флана.

Хоукмун кивнул.

– В этом я уверен. Но если иное зло придет в замок Брасс, я буду готов его встретить, каким бы могущественным оно ни было, в каком бы обличии ни явилось. Мир по-прежнему неспокоен. Справедливость, о которой говорил Фанк, едва ли когда-нибудь восторжествует. Мы должны трудиться, чтобы сотворить хотя бы толику. Прощайте, Флана.

Флана смотрела, как они уходят, и плакала.

Конец четвертой книги