— Для чего я приказываю в самом спешном порядке передислоцировать имеющуюся в нашем распоряжении артиллерию на расстояние прямого выстрела до противника! Прочим войскам следует, проявляя настойчивость в пешем строю, догонять противника и исполнять свой долг в ранее означенном количестве — десять тысяч военнослужащих в сутки!
— Догонять и исполнять долг! — повторил главнокомандующий. — В этом суть нашей будущей победы! Ни один вражеский солдат не должен уйти от наших снарядов!
Инвалиды, женщины и дети, следуя приказу, маршевыми колоннами побежали догонять врага, чтобы умереть от его пуль на его же глазах.
Артиллеристы взвалили на плечи тяжелые орудия и базуки и побежали вослед остальным войскам, чтобы в нужный момент нанести всесокрушающий артиллерийский удар.
Командующему доложили:
— Наши войска преследуют войска противника. Причем наши доблестные войска лишены всякой возможности оказывать сопротивление, так как руки их заняты переносимым грузом. Что делать с грузом и противником?
— Приказываю: груз не бросать, скорость передвижения увеличить вдвое! Ног не жалеть. Необходимо оторваться от противника во что бы то ни стало!
Главнокомандующему доложили:
— Противник наращивает скорость отступления!
— Вы что, не помните приказа? — вскричал главнокомандующий. — Противника догонять и погибать в непосредственной близости от его позиций.
Войска и артиллеристы наддали ходу.
— Они нас догоняют! — на бегу кричали генералы.
— Если вас догоняет враг, значит, вы никудышные военачальники! — отвечал командующий, прибавляя шагу.
— Шире шаг! — закричали командиры, следуя примеру своего командующего.
Соседние армии, заметив такую беготню, дрогнули, решили, что противник прорвал оборону, и, опасаясь оказаться в позорном «мешке», бросились догонять отступающие части.
В свою очередь, соседствующие части противника, решив, что генеральный штаб, не поставив их в известность, начал решительное наступление, бросились вдогонку отступающим, чтобы успеть к дележу наград за взятие столицы.
Тридцать три армии и три отдельных корпуса, наддавая ходу, бежали друг за другом и друг от друга. В одно мгновение они перескочили линию фронта, ближние и дальние тылы, вырвались на оперативный простор и покатились по горам по долам в никому не известном направлении.
В пути они снесли сто городов и селений, расплескали сто озер, развалили встретившийся королевский дворец вместе с платформой, втоптали в пыль крейсера и миноноски, смяли и рассеяли императорский кортеж. Теперь впереди тридцати трех армий и трех корпусов, спасаясь от неизвестно откуда взявшейся обезумевшей толпы топающих солдат, бежали генералы, адъютанты, повара императорской кухни, горничные, экипажи крейсеров и миноносок. 1000-трубный духовой оркестр и даже сам император трусил, подгоняемый сзади острыми коленками дворцового караула.
Тридцать три армии, три отдельных корпуса, императорский кортеж и еще сорок тысяч неизвестного гражданского люда бежали через леса и поля, день и ночь, без сна и отдыха.
Бежали солдаты, офицеры, повозки, колючая проволока, фельдфебели, император, орудия, артиллерийская прислуга, высота № 6725, противотанковые ежи, братские могилы…
Все неслось бешеным галопом, потея, спотыкаясь и матерясь.
Конечно, армии могли остановиться, но для этого как минимум нужен был соответствующий приказ. Однако генералы, которые этот приказ должны были отдать, и канцелярии, которые этот приказ должны были завизировать и отправить в войска, и посыльные, которые должны были развести приказ по частям, — все они тоже бежали и, значит, не могли должным образом исполнить свои обязанности. |