– Вы сейчас на что намекаете? – удивленно спросила Кристина. – На искусственный интеллект, что ли?

– Именно на него, – кивнул инженер. – Больше никто с этой задачей не справился бы. Так что я даже не знаю, что будет, когда мы ретранслятор запустим.

– Да что он может плохого сделать? – удивилась Марина. – Постой, а не он ли вирус запустил по всему миру? Ведь мог искусственный интеллект взбунтоваться против человечества и начать атаку по всем нам через УДИ?

– Фантазерка, – улыбнулся мужчина. – Вот что значит семнадцать лет. Сама наивность. Нет, дорогая. ИИ на такое принципиально не способен. Он дружественен к человеку по умолчанию. Их такими создают, чтобы не могли ничего подобного сотворить. Так что нет, это дело рук человеческих. Сами, все сами.

– Ну а чего вы тогда боитесь? – не понял Саша. – Если он дружественен, просто включите его в вашу сеть, да и все.

– Тут есть такой маленький нюанс, что он может быть проводником для спецслужб другого государства. А люди друг к другу совсем не дружественны, я думаю, ты и сам это прекрасно знаешь. Недаром же учился пять лет.

– Да, о том, что люди могут делать, я наслышан, – проговорил Александр. Он и правда был наслышан, у них вели курс боевой психологии и психотерапии, чтобы на поле боя солдаты не удивлялись и не сходили с ума от возможного кошмара. Такой превентивный курс сводил ПТС почти на нет.

– Вот то-то и оно, – сказал инженер, отворачиваясь к экрану. – На, держи провод, сейчас мы тебя прокачаем. – Александр взял кабель и примкнул его к шее. – Так, подключился. А чего это у тебя индивидуализация не сделана?

– У него сбой прошел, когда вставляли имплантат, – начала было Кристина, но ее остановили жестом руки.

– Фамилия, имя, отчество, звание, дата рождения? – спрашивал инженер, быстро вводя информацию, которую сообщал Саша. – Вот так. Я дополнительно закачаю тебе пару боевых бустов. Но применить их ты сможешь, только когда прокачаешься. Есть у меня ускорение движения, бьет током по мышцам, увеличивая сокращаемость, болят потом, что пипец. Называется просто «Ускорение» или «Рывок». Дальше есть прицельный комплекс, автоматически адаптирующийся под оружие, которое у тебя в руках, «Соколиный глаз» или «Марксмен», у нас еще до «Глаз» сокращают. Дальше, есть выброс допомина и эндорфина. Вместе они настолько ускоряют твое восприятие, что кажется, будто время замедлилось, замечательная штука, крайне советую. Называется «Хронос». Ну и последнее – это «Силач», адреналин в чистом виде. На короткий промежуток делает тебя ну о-очень сильным.

– Здорово, – восхищенно сказал Саша. – А почему они в стандартную сборку не входят?

– Входят, почему нет, – пожал плечами инженер. – Просто они активизируются автоматически: либо по приказу командования, либо в экстренных ситуациях. Учитывая, что у тебя имплантат поврежден, я тебе настрою ручное управление, сделаю иконки и мысленную активацию.

– Про побочные эффекты не забудь сказать, – прервала хвалебную речь Марина. Тот замялся. – Он не вспоминает о них не просто так. За каждый вызов боевых навыков ты будешь расплачиваться изрядной долей здоровья. Во время адреналинового выброса страдает сердце и рвутся от нагрузок мышцы и сухожилия, от допомина угнетается мозг, от эндорфина снижается критическое мышление, от ускорения получаешь внутренние микротравмы и так далее и тому подобное. В общем, это только на самый крайний случай.

– Весело, – пробормотал Александр.