— Уверен, с ним всё в порядке, — произнёс Феликс утешающим тоном. — Он крепкий мужчина и с ним более полусотни гусар. Если это вообще возможно, он доберётся.

— Знаю, знаю. Однако… Я слышала, что разведчики рассказывали о численности армии Хаоса. Они сравнивают её со стаей саранчи. Два столетия из Пустошей Хаоса не появлялась подобная силища. Эта армия может оказаться даже крупнее той, которой противостояли Магнус Благочестивый и царь Александр.

— Тем проще её обойти стороной.

— Ты не знаешь моего отца, Феликс. Он не тех мужчин, что избегают сражения. Он способен на безрассудный поступок.

Сжав губы, Ульрика осмотрелась по сторонам. Феликс присел на ближайший стул, положил руки на талию Ульрики и усадил её себе на колени.

— Уверен, он так не поступит. Выпей что — нибудь. Это поможет тебе успокоиться.

Она ответила ему рассерженным взглядом.

— Ты слишком много пьёшь с тех пор, как мы здесь оказались.

Это была старая жалоба. Она всегда к ней прибегала. Если сравнивать с большей частью тех, вместе с которым они путешествовали, то он вообще едва пригубливал выпивку. Разумеется, большинство их попутчиков — гномы, так что вряд ли это показательно.

— Что ж, сегодня я не напивался, — заметил Феликс. — Я сражался у Гаргульих врат.

Ульрика искоса посмотрела на него.

— Я видела раненых, которых несли оттуда на лечение в храм Шаллии. Они говорили, что в нападении участвовала тысяча воинов Хаоса.

— Куда вероятнее, два десятка. Передовые разведчики. Сама орда ещё не подошла.

Феликс поднял руку и жестом позвал официантку. Женщина неторопливо подошла, без лишних слов поставила на стол две кружки эля, а затем удалилась. Феликс поднял свою кружку и сделал глоток. На вкус пиво было кислее выпитого им ранее. «Козлиная моча», как называл его Снорри. Феликс подозревал, что гном достаточно осведомлён в предмете, чтобы дать столь точное сравнение. Чего только Снорри не пивал.

Ульрика подняла кружку и залпом отпила из неё. К этому Феликс никак не мог привыкнуть. Кислевитские аристократки выпивали на равных с представителями мужского пола. Если уж вообще начинали пить.

— Ты был у ворот? — спросил мужчина за соседним столом.

— Да, — ответил Феликс.

— Рассказывают, что с ворот можно видеть армию Тьмы. Говорят, в ней тысяч десять бойцов. Дважды по десять тысяч.

Мужчина был пьян, и речь его была сбивчивой.

— Это не имеет значения, — произнёс смуглый мужчина со свисающими длинными усами кислевитского кавалериста. — Они разобьются о стены Праага, как случилось две сотни лет назад!

Сие вызвало одобрительные крики из — за соседних столов. Как раз подобные разговоры людям нравится слышать в тавернах в ночь перед боем. Феликс повидал слишком много реальных сражений, чтобы думать о них так, как подростком читал в книгах и поэмах. С другой стороны, эти люди тоже выглядели тёртыми, однако рассуждали так, словно дело происходит не наяву. Возможно, они просто хорохорятся. Всего лишь пытаются сохранить присутствие духа. Они бы сейчас так не радовались, если бы видели то, что видел Феликс на обратном пути из Пустошей Хаоса. Он постарался выбросить из головы эти угнетающие мысли.

— Я даже не знаю, — произнёс с порога тощий мужчина с ослиным лицом. — Мой караван только что прибыл, и по дороге сюда мы встречали зверолюдов и всадников Хаоса. Крепкие воины. Даже если это отродья Хаоса. Никогда не сталкивался с теми, кого столь же трудно убить, как тех зверолюдов.