Бентли Литтл. Из уст младенцев
Лишь один автор появился во всех четырёх томах антологии «Пограничье» (Borderlands) — Бентли Литтл. На это есть две причины: он продуктивный (присылает нам на почту как минимум четыре-пять рассказов) и он просто замечательный писатель. Литтл получил премию Брэма Стокера за дебютный роман и публикует свою малую прозу почти во всех существующих журналах и антологиях. Он пишет из места, которое неизвестно всем остальным, места, где всё кажется нормальным, но таковым не является. (Мы знаем, что это звучит как Англия, но на самом деле это настоящее Пограничье (Borderlands)…
Селена перевела взгляд с красной линии градусника на бледное лицо сына. Тридцать восемь и три. Она положила градусник на комод и приложила одну руку ко лбу Бобби, другую — к своему собственному. Между ними ощущалась заметная разница. Она с состраданием посмотрела на сына: — Как ты себя чувствуешь? Бобби откинулся на кровать и натянул одеяло до подбородка: — Холодно, — сказал он слабым и трясущимся голосом. — А что-нибудь ещё? У тебя голова болит? А живот? Не тошнит? — Живот немного болит. — Ну тогда в школу сегодня не пойдёшь. Я хочу, чтобы ты остался дома. Позвоню и скажу, что ты заболел. — Селена взяла с комода градусник, положила его в маленький пластиковый чехол и защёлкнула. — Хочешь чего-нибудь поесть? Тост? Сок? Чай с мёдом? Бобби покачал головой. — Тогда отдыхай. Я буду на кухне. — Она подоткнула края одеяла и поцеловала Бобби в тёплую щеку. — Если что-нибудь будет нужно — позови. Он откашлялся: — Мам? Селена обернулась: — Что? — Можно я телевизор посмотрю? Она улыбнулась ему и покачала головой изображая неодобрение: — Телевизор, днём. Куда катится этот мир? Бобби собирался что-то ответить, но его глаза внезапно расширились, и он, прихлопнув рот ладонью, выпрыгнул из кровати. Он пробежал по короткому коридору в ванную и Селена, сразу же последовавшая за ним, услышала, как его громко рвёт в унитаз. Она ворвалась в крошечную ванную комнату, её лицо отображало беспокойство. Бобби всё ещё сильно рвало, и Селена ободряюще положила руку ему на спину. В этом замкнутом пространстве зловоние было сильным, почти невыносимым, и она глубоко вздохнула, прежде чем заглянуть через плечо Бобби в унитаз. Селена закричала. Среди оранжево-коричневой смеси полупереваренных кусочков пищи и густой липкой жижи плавала отрубленная голова крысы. Бобби стошнило ещё раз, и она увидела в рвоте несколько чёрных жуков и нечто похожее на мохнатую серую кошачью лапу. Тяжело дыша и закрыв глаза, он несколько раз сплюнул в унитаз и вытер рот тыльной стороной ладони. Селена схватила Бобби за плечи и рывком подняла на ноги. — Что это такое? — закричала она, указывая на унитаз. — Что ты ел? — Ничего, — сказал Бобби, держась за свой всё ещё ноющий живот. — Это не ничего! — сильно встряхнула его Селена. — Не знаю! — воскликнул он. Слезы текли по его щекам, омывая лицо. — Что за гадость ты съел? Уставившись на пол Бобби ничего не ответил, и Селена сердито вытерла ему рот полотенцем, прежде чем отвести обратно в постель. Воду в унитазе Селена спускать не стала. Она подождёт, возвращения Уэйда, а потом попросит его взглянуть на это. Он решит, что делать дальше. Бобби снова забрался в постель и, дрожа, натянул одеяло до самого подбородка. Селена молча посмотрела на него сверху вниз. Она злилась на сына и, в то же время, беспокоилась. Надо будет вызвать врача и выяснить: не нужно ли сделать какие-нибудь уколы, или принять какое-нибудь лекарство, если Бобби вдруг подхватил какую-то болезнь. |
