|
. они дохнут от рака, апоплексических ударов, обжорства… какое удовольствие следить за этим!.. мне много не надо… одно имя!.. другое! все-таки в жизни есть что-то приятное… О, но я ведь уже говорил вам о Томине… Томина, моя кошечка!.. я вас совсем забыл! про-стите старого маразматика… о своих пациентах я вам тоже уже говорил!.. тех, кто еще остался, таких малочисленных… принимая во внимание мою доброту, терпение, и тот факт, что в их преклонном возрасте им просто некуда податься, а также то, что я не требую никакого возна-граждения! о, абсолютно!.. эти редкие очень дряхлые старики еще иногда обращаются ко мне… Что касается современных нравов, то как уроженец «второй Империи»… я продолжаю считать себя представителем «гуманной профессии»!.. я сам оплатил свою «практику», лицен-зию, квалификацию, это жалкое отопление и страховку – на похороны, я оплатил все это из сво-его собственного кармана!.. такова суровая реальность!.. внешне это выглядит красиво: гуман-ный врач!.. вы можете сказать: «Пустите кровь этому вашему Ахиллу! он должен наконец начать продавать ваши книги!..» но, черт его побери, пусть он ими подавится!.. он постоянно вопит, что я его разоряю!.. вонючий хорек! он, видите ли, дал мне авансом какие-то деньги!.. Ахиллу верить нельзя!.. так устроен мир!.. он ведет двойную, тройную игру, лезет вон из кожи! готов вступить в сговор с самим дьяволом! только чтобы меня не покупали!.. он прячет меня в своем подвале, заживо хоронит меня… чтобы меня переиздали только через тысячу лет… но здесь, в Бельвю, в настоящее время по его милости я должен подыхать с голоду… «Ах да, Селин!.. он у меня в подвале!.. его достанут оттуда через тысячу лет!…» через тысячу лет даже французский уже никто не будет знать! Ахиллу этого не понять! знаете, это как кружево!.. я видел, как истлевает кружево… я сам, собственными глазами!.. подтверждением этого может служить то, что у моей матери на Пер-Лашез на могиле нет даже настоящего имени… знаете, что там написано… Маргарита Селин … мне стыдно, но это из-за меня… чтобы каждый, проходя мимо, мог плюнуть… * * * Я не хочу изображать из себя Святого Винсента или Мюнте , но меня часто упрекают в том, что я слишком много внимания уделяю животным… это действительно так!.. да! да!.. суха-ри, сало, конопляное семя, звездчатка , рубленое мясо, им все сгодится!.. собаки, кошки, сини-цы, воробьи, малиновки, ежи делят с нами все тягости бытия! даже чайки с крыш Рено!.. зи-мой… с завода внизу… с острова… конечно, мы выглядим довольно забавно… одни приводят других… ежи, малиновки, синицы, особенно зимой!.. оттуда сверху, из Медона… без нас им пришлось бы туго, зимой… я сказал: сверху, из Медона… еще дальше! из Ивлина!.. мы нахо-димся на краю Ивлинского леса… в самой крайней точке Ивлина… за нами уже Булонский лес, Бийанкур… Ладно! наши животные обходятся нам недешево… согласен… нужно быть поэкономнее! мы вынуждены становиться экономнее десять раз в неделю! когда к нам прилетает десять новых птиц! Самый несчастный из моих ассистентов по сравнению со мной кажется просто баловнем судьбы… я и вкалываю больше него!.. в сто раз больше!..ассистент этого не замечает! ему этого не понять… я нахожусь на грани полного краха… стыдно признаться!.. вот вам пример… зашла ко мне в прошлое воскресенье одна дама из Клиши, моя давнишняя пациентка, дама очень свет-ская, образованная, утонченная, все всегда знающая…она проехала через весь Париж на метро, потом на автобусе… какой ужас!.. я ее поздравляю… она совсем не запыхалась!.. она пришла ко мне посоветоваться… когда-то я лечил ее и всю ее семью… в свою очередь я распрашиваю ее о том… о сем… обо всех, кого я когда-то хорошо знал… обо всех новостях… в Порт Пуше, в Сквере Лотарингии, на улице Фанни … что они сделали с домом Роге?… она рассказывает… она знает все… некоторые еще меня помнят… через столько лет… они передают мне свой при-вет и наилучшие пожелания… они в курсе всех моих передряг… они считают, что со мной обо-шлись несправедливо! засадив меня в тюрьму!. |
