|
Я не мог открыто выступить с этой силой против Гатреда. Неужели вы не понимаете? Мы здесь только потому, что вы его убили. Кстати, спасибо, вы несколько ускорили процесс и решили для меня проблему, которую я пока не знал, как решать. В благодарность я покажу вам, где он спрятал еще не вселенные кристалины. Сможете уничтожить и их. И, думаю, на этом, – он перевел взгляд на отца, – мы наконец будем квиты. Что скажете, Торрен? Не хотите взять свои слова назад? О том, что я недостоин престола, с которого меня сместили.
Отец тяжело сглотнул, стиснул на секунду зубы, пристально глядя на Гардиана, и… покачал головой. – Нет, не хочу. – Жаль, – констатировал Гардиан. – Я был бы рад восстановить дружбу с вашей семьей, но нет – так нет. Я скоро вернусь в столицу, вы останетесь здесь, и мы не будем мешать друг другу. Так или иначе, а вы мне очень помогли, Торрен. Поэтому пока я правлю, ваша семья может считать себя в безопасности. Ни Совет, ни южные жрецы не посмеют вас тронуть. А сейчас мне пора, уж извините. Думаю, битва или закончена, или близка к концу. Мне пора сказать проникновенную речь выжившим. А у вас, – он посмотрел на Некроса, – как я понимаю, тоже есть дела. Сопровождаемый нашим гробовым молчанием, Гардиан направился к выходу, по пути демонстративно переступив через тело мертвого кузена. Когда дверь захлопнулась и за ним, Винс раздраженно выдохнул: – У меня такое чувство, будто нас всех поимели. – Винс! – Отец бросил на него осуждающий взгляд. Мой названный брат поморщился, посмотрел на меня и виновато пробормотал: – Прости, не хотел быть грубым. – Боги, как же непохож сын на отца, – разочарованно протянул папа, качая головой. – А я был так предан ему. – Да и Сумрачный с ним, – махнула я рукой, возвращая все свое внимание состоянию Некроса. – Пусть сам живет с этим. Поможете мне перенести Некроса в спальню? И где мама? Мне очень нужна ее помощь.
* * * Я знала, что вокруг Фолкнора и внутри него все движется, крутится, перемещается, но мой мир сузился до спальни Некроса, куда мы принесли его из холла, до слабого огонька жизни, который я всеми силами пыталась уберечь от резких порывов ветра. Он не приходил в себя. Шли часы, мы с мамой сменяли друг друга, давая себе время отдохнуть и восстановиться, но Некрос продолжал лежать неподвижно с закрытыми глазами, дыша едва слышно. Мама говорила, что еще никогда не видела такого странного состояния. Как будто он сам вырывался из наших рук и пытался уйти, а мы не пускали. Где-то там за пределами комнаты замок возвращался к жизни и вместе с тем отдавал дань погибшим. Возвращались из Малроя ученики и прислуга, вернулись сестры. Полиция и представители местных властей помогали переносить в специально отведенное место погибших, их опознавали и фиксировали смерть, сообщали родным, чтобы те могли забрать тела. Погибшие были и среди гвардейцев, и среди выпускников школы Фолкнора, отозвавшихся на нашу просьбу о помощи. Отец был бледен, мрачен и молчалив, когда пару раз заглядывал к нам, узнать, как дела и ненадолго забрать маму, если она была ему нужна. В его глазах я замечала непривычную пустоту. Кажется, в нем умерла не только вера в богов, но и в монархию. Мне было больно за него, но все, что я могла сейчас сделать, – это обнять его, когда он заглянул к нам в очередной раз. – Все будет хорошо, – зачем-то пообещала я. – Теперь уже все будет хорошо. Главное, что все мы вместе. Он слабо улыбнулся, поцеловал меня в лоб и молча вышел. Да, по крайней мере, мои родители, дяди и Винс остались живы. И даже Соланж, у которой оставалась одна надежда на возвращение домой – Некрос. |
