Следом за отцом по лестнице спустился и Винс. Надо же, а я и не знала, что он снова у нас. Впрочем, он навещал Фолкнор почти каждый день и раньше.

– Шед Фолкнор, – майор все же «вспомнил» правильное обращение к верховному жрецу, – и господин Голд, вы арестованы по приказу его величества.

* * *

С торжественным (и где-то даже торжествующим) видом Митчелл достал из-за пазухи сложенный втрое лист и развернул его, демонстрируя нам размашистую подпись и характерную печать. Я очень отчетливо поняла, что гвардеец ждал своего часа и возможности отомстить моему отцу за разрушенную помолвку все двадцать лет.

Мы с мамой задохнулись от возмущения и (что душой кривить) испуга. Отец же невозмутимо забрал документ из рук гвардейца и внимательно прочитал его.

– За подрыв устоев государства, ересь и действия против Короны, – прочитал он вслух и выразительно изогнул бровь. – Ладно, ересь мне понятна, но причем тут действия против Короны и подрыв государственных устоев?

– Вера в Четырех Богов – одна из важнейших опор Объединенных земель, – пафосно объяснил Митчелл. – И вы эту опору расшатываете. К тому же активно контактируете с беглым монархом…

– Вы имеете в виду законного короля, которого узурпатор на троне пытался убить вместе с его семьей? – едко уточнил отец.

Майор Митчелл аж побагровел. Я надеялась, что его хватит удар, но он лишь потребовал:

– Пройдите с нами, Фолкнор. Мы забираем вас в столицу. И вашего юного протеже тоже.

Я испуганно обернулась на Винса. Вот только этого не хватало! Почему-то я была уверена, что в столице отец сумеет себя защитить (пусть это и было наивно), но если они заберут еще и Винса… С кем мы останемся тогда?

Отец словно прочитал мои мысли:

– Оставьте шеда Голда в покое. Он ни слова не сказал против Богов ни на одном Совете.

– То, что он носит мантию жреца, уже оскорбление Богам, – высокомерно заявил Митчелл. – И он везде ходит с вами, поддерживая ваши слова и деяния. Поэтому ответственность будет нести наравне с вами.

– Мне кажется, вы обойдетесь, – огрызнулся отец.

А я наконец поняла, почему он не взял на Совет меня: пошла бы с ним – сейчас меня арестовывали бы за компанию.

– Думаю, вы понимаете, чем вам всем грозит неповиновение? – с мерзкой улыбкой уточнил майор Митчелл. – Во дворе ждут два десятка гвардейцев и десяток жрецов. Если будет нужно, король пришлет еще. Вас все равно арестуют, а вместе с вами – и всю вашу семью.

Что-то мне это напоминало. Настолько, что дурно сделалось. Примерно так же капитан Котон арестовывал Нергарда. Тогда тот выбрал пойти с капитаном добровольно. Вот и сейчас отец перевел взгляд на притихших нас, потом обернулся к вышедшему в холл Корду, который пока не понимал, что происходит, и выглядел растерянным, перевел взгляд на Винса. Тот едва заметно кивнул.

– Хорошо, – тихо выдохнул папа. – Мы пойдем с вами.

Я опомниться не успела, как они пересекли холл и вышли за двери. Только тогда отмерла и почувствовала жгучую горечь, которой меня затопило по самую макушку.

Да как они могут? Я только что потеряла навсегда любимого мужчину, а они собираются лишить меня еще и отца? И названного брата? Вот уж дудки!

– Стойте! – крикнула я и побежала вслед за ними.

Отец и Винс не успели отойти от порога, когда я тоже выбежала во двор и преградила путь и им, и гвардейцам. Краем глаза я видела, что мама и Корд последовали за мной.

– Вы не посмеете, – задыхаясь от волнения, гнева и ужаса, процедила я.