Сьюзен Нэпьер. Избранница Фортуны
Глава 1
– Думаю, я влюбился. Погруженная в утреннюю газету, Мэгги Коул и бровью не повела на заявление мужа. – Очень мило, – пробормотала она рассеянно и невнятно, поскольку рот был занят тостом из обдирного хлеба, а мысли – проблемой, удастся ли заглянуть на рекламируемую распродажу обуви между временем, назначенным у парикмахера, и обедом с Джуди Прентис. Обувь была слабым местом Мэгги, и, хоть ей никогда в жизни не приходилось думать об экономии, комбинация ОБУВЬ и РАСПРОДАЖА в броской рекламе обладала неотразимой притягательностью. – Мэгги! Ты меня слушаешь? – Финн потянулся через стол, вырвал газету и швырнул на черную плитку, которой был выстлан пол их обеденного алькова. – Я сказал, что влюбился. – Ты сказал: «Думаю, что влюбился», – поправила Мэгги, переводя взгляд со своего скудного завтрака на остатки обильной трапезы мужа. Нечестно, что Финн может есть как ломовая лошадь и сохранять самую изысканную фигуру, а Мэгги достаточно взгляда на шоколадку, чтобы набрать десять фунтов веса. – Думаю – следовательно, люблю, – сказал Финн с непринужденной улыбкой, которая сражала женщин, как кегли. Шести футов ростом, с голубыми глазами, волосами цвета старого золота, лицом и фигурой бросавший вызов греческим богам, Финиан Коул мог получить – и, вероятно, получал – любую женщину, какую только хотел. У него были все основания стать закоренелым распутником. Но он им не был. Он был… просто Финн. Распутник, конечно, но очень милый. – Я серьезно, Мэгги. Я наконец влюбился. – Поздравляю. Кто на этот раз? Спасибо, Сэм. – Мэгги улыбнулась сухощавому, темноволосому лакею приятной наружности, поднявшему газету и положившему возле ее тарелки, попутно третий раз налив ей кофе. – Как насчет второго тоста? – Я сожалею… – Судя по виду, Сэм Ист не испытывал ни малейшего сожаления, и скорбный взгляд ее темно-карих глаз на слугу не действовал. Слишком много калорий. – Но я же всегда съедаю два! – Когда я знаю, что вы не станете жульничать за обедом, – да. – А с чего ты взял, что я стану жульничать? – возмутилась Мэгги. – Вы, кажется, просили меня заказать столик? Русская чайная… блины со сметаной и икрой? Если бы Мэгги была способна краснеть, она бы покраснела. А так она только нахмурилась. – Я собиралась съесть только один. – Разумеется. А я собираюсь объявить себя принцем Уэльским. – Если позволите, ваше высочество, – вмешался в перепалку Финн, – я хотел бы поговорить с женой наедине. – Конечно, сэр. – Сэм попятился, кланяясь, в белизну своей кухни, сопровождаемый хихиканьем Мэгги. Сэм и Финн были ровесники и, несмотря на разницу в социальном положении, достаточно расположены друг к другу, чтобы не стесняться во взаимных колкостях. – Мэгги, ты можешь быть серьезной? Дело нешуточное. – Извини, дорогой. – Мэгги сделала серьезное лицо и смиренно сложила руки на коленях. – Ты собирался рассказать о новом свете в туннеле твоей жизни. – Единственном свете. Теперь уже все по-настоящему. Я не просто влюбился – я люблю ее. На этот раз в голосе мужа не было триумфа – только спокойная уверенность, мгновенно отбившая у Мэгги желание шутить. Она озадаченно всматривалась в безупречно красивого мужчину, с которым вот уже пять лет садилась за стол каждое утро. Финн, чьи манеры и внешность всегда были вне возраста, вдруг обрел в ее глазах ореол зрелой мужественности. |
