Затем сплошная темнота стала зеленоватой, а Доран понял, что он вернулся.

Чуть повернул голову, закашлялся и едва не закричал от боли, что пронзила все тело.

— Не шевелись, ты еще не восстановился.

— Какого… — он хотел сказать «какого Хаоса», но горло не слушалось. Оно горело так же сильно, как и все остальное.

Хорошо, что зрение постепенно, но восстанавливалось.

— Лежи, лежи, — продолжал ворчать рядом Хаос, — глаз нет, кишки наружу, кожа в клочья. Ты хоть в курсе, что тебя должно было разнести на куски?

Доран примерно так себя и чувствовал. А его собеседник продолжал:

— Ты теперь должен жизнь своей дочери, Король Теней. Она не дала тебе умереть.

Доран уже мог различать вместо неясных цветовых контуров что-то вполне понятное.

— Ты где? — прохрипел, в попытках отыскать взглядом Хаоса.

— Везде, — последовал лаконичный ответ, — лечу тебя и не даю Руадху развалиться.

— Ты о чем?

— Доран, Руадха больше нет в Авельхейме. Я в последний момент сумел перебросить его сюда.

— Ку…

— В межпространственную складку. Сейчас на месте Руадха очень большая воронка.

— А…

— Аврора? Нет, ее здесь нет.

Доран полежал, собираясь с мыслями. Он пока что чувствовал себя оглушенным, думалось с трудом.

Даже в пыточной он не ощущал себя так паршиво.

Как телом, так и тем, что таилось внутри. Но у фейри души нет…

— Что с моими людьми?

Он почти ждал сухого ответа, что все погибли.

— Восстанавливаются. Пострадали почти все, но я все же успел вас спрятать. Лежи и регенерируй, Доран.

— Насколько сильно время здесь отличается от Авельхейма?

— Час тут — неделя там.

И вот тут Доран выругался.

— Понимаю, — невозмутимо ответил Хаос, — но помочь не могу. Полностью занят тем, чтобы не дать Руадху разлететься на куски.

— Что?

— Доран, подожди пока зрение восстановится до конца.

Он ждал. Лежал и стискивал кулаки от бессилия, лежал и сходил с ума от невозможности хоть что-то сделать, лежал и мысленно метался в поисках Авроры.

Медленно, спустя годы и века, но зрение пришло в норму. Осторожно поворачивая все еще потрескивающую от боли голову, Доран осмотрелся.

Серое, все серое вокруг. И странно зыбкое. А еще бледно-зеленый туман, заливающий все вокруг.

— Насколько все плохо?

— Можешь анализировать?

Доран помолчал несколько секунд, прислушиваясь к себе.

— Могу.

Мысли двигались уже гораздо бодрее и вернулась способность соображать.

— Хаос, по порядку. В каком состоянии Руадх, мои подданные и я. Подробно и без приукрашиваний.

— Узнаю прежнего Короля, а не жалкую кровавую тряпку. Сейчас я занят тем, что не даю Руадху рассыпаться в пыль. В складке все стремится к разрушению, так что вся моя энергия уходит на создание защитной сферы. И немного на то, чтобы подлечивать тебя. Остальные сами излечатся. Несколько подданных погибло, в основном, те, кто оказался близко к королевскому крылу, большая часть в критическом состоянии, но восстановятся.

— Погоди.

Мысль ворочалась прямо совсем рядом. Что-то было очень важное.

— Талисса! — крик вырвался вместе с кашлем и кровью.

— Это кто?

— Девка полукровка, она приехала с нами из Неблагого. Ее разместили где-то в западном крыле.

— А, вижу ее. Хочешь ее расспросить?

— Да.