— Выпендрёжница поломалась? — уточнил я.

— Да, её переклинило, — сказала Ворчунья.

— Ей можно как-то помочь?

— Зачем это? — подозрительно посмотрела на меня Ворчунья. И, кажется, немного ревниво.

— Ну, не чужая она нам. Помогла всё-таки.

— Мы поможем тем, что уничтожим Мировинга. Тогда она придёт в себя, — рассудительно ответила Ворчунья.

— Тоже правильно, — я глубоко вздохнул. — А ты знаешь, подруга, я всегда мечтал о таком мире. Мире, где всё будет зависеть исключительно от меня, а не каких-то законов, правил и людей.

— Да ты анархист, Макс?

— Не, не настолько, — рассмеялся я. — Порядок должен быть. Но сильные — это сильные, они должны защищать слабых. Добро — это добро. Зло — зло. Ну, короче, ты поняла.

— Ничего я не поняла, — рассмеялась Ворчунья. — Но я думаю, что у нас ещё будет время поговорить на эту тему. После того как мы уничтожим главное зло этого мира.

— Согласен, — кивнул я.

И тут перед нами нарисовался Хозяин.

— Хорошо, что ты держишь обещания, Макс, и не вошёл без разрешения, — Хозяин улыбался, но одновременно хмурился.

— И тебе спасибо, что ты вышел наружу. В общем, я не буду сиськи мять. Мы с тобой люди взрослые… ну, точнее, ты гоблин взрослый, — поправился я. — Мне нужно зайти в твоё великое подземелье и вытащить из него все силы.

— Вот как? — нахмурился Хозяин. — И почему ты думаешь, что я тебе это позволю?

— А почему нет? — сказал я. — Если… точнее, когда, — поправился я, — мы уложим Мировинга, тебе всё равно придётся выбираться из этой пирамиды, дабы управлять миром.

— А если, как ты сказал, не «уложим», значит, пирамида будет уничтожена, — прогудел большой гоблин.

— В точку! — ткнул я в него пальцем.

— Поэтому? — я уточнил.

— Поэтому милости просим, Макс, — сказал Хозяин. — И да, в принципе, будем считать, что ты воспользовался своим правом на один призыв. Я присоединился к тебе.

— Э-э-э… А по времени это не лимитировано? — тут же уточнил я. — До появления Мировинга и во время его битвы ты никуда не денешься?

— Макс, — внезапно посерьёзнел гоблин. — Вот хороший ты добытчик, необычный, но иногда как что-то скажешь, что мне хочется тебя треснуть!

— Да не ты один такой, — хмыкнула рядом Ворчунья. — У всех такое периодически возникает желание.

— Ты о чём? — нахмурился я.

— Я давал слово, Макс! Понимаешь? Слово! Раз я дал, значит, я буду с тобой до конца, до победного, или как получится, — развёл плечами гоблин.

— Ой, прости, не хотел тебя обидеть, — искренне сказал я. — И да, конечно, до победного.

Я зашёл внутрь и огляделся, улыбнувшись, вспомнив, как мы забежали сюда в первый раз. Вроде было это совсем недавно, но наши силы тогда и наши силы сейчас — это были две большие разницы.

— Что нужно делать? — сказал Хозяин.

Я прикрыл глаза и попытался найти растительность внутри пирамиды. Тут меня ждал облом. Растительность была только в многочисленных цветочных горшках, которые держали некоторые боссы. Всё остальное был металл и камень.

— Это внешний корпус корабля, Макс, — поняв, чем я занимаюсь, сказала Ворчунья. — Здесь всё по-взрослому.

— Да я уже понял. — Я повернулся к гоблину. — Мне нужна твоя помощь.

— Говори, если чем смогу, помогу, — прогудел гоблин.