— А как же сами эльфы выжили? — заинтересовался Шиноби. — У них… теперь-то, впрочем, у нас ведь самый большой процент чародеев на душу населения. А слабенькой эмпатией и вовсе обладают все поголовно! Ну за исключением инвалидов, которые встречаются столь же часто, как и слепые. Да и артефакты, пусть даже слепленные учеником чародея на коленке, в каждом доме лежат. За несколько-то сотен лет поневоле подобным барахлишком обзаведешься.

— Чудом, не иначе. — Шаман задумался. — И было их мало. Примерно столько, сколько населения у Сумеречного леса сейчас. А потому, чтобы не исчезнуть, выжившие пошли в поход за человеческими женщинами. Успешный поход. И их дети в принципе, переженившись между собой, могли бы попробовать возродить народ… Вот только из-за особенностей мира чистокровные эльфы в нем, несмотря на все усилия, рождаются редко. Врожденные магические способности приводят к самоликвидации прямо в утробе матери, частенько вместе с последней. Итог — целая нация эльфенитов.

— Понятно, — постучала пальцем по столу Настя. — Они становятся половозрелыми куда быстрее, чем перворожденные, а значит, за прошедшее с момента катастрофы время сильно размножились и в пределах защищенной болотами страны им тесно.

— Очень, — согласился с ней шаман. — До злополучного эксперимента популяция эльфов в тех краях вроде бы насчитывала примерно шестьдесят-семьдесят тысяч рыл. А их потомков сейчас на том крошечном пятачке земли отчаянно пытается разместиться в десятки раз больше. Они регулярно пробуют отвоевать еще немного территории, но… вокруг-то люди, которые плодятся еще быстрее и терпеть рядом с собой представителей иной расы, а долголетие и характерные острые уши, несмотря на почти полное отсутствие магии, сохраняются, как правило, не намерены.

— Инфа интересная, — задумался Шиноби. — И их правда можно попробовать сманить. Вот только… Мих, а как мы туда попадем-то? Или Келеэль поможет?

— Не, он отказался транспортной турфирмой работать, — покачал головой правитель Сумеречного леса. — Я уже спрашивал. Но воскресивший нас архимаг уперся всеми конечностями и привел аж два аргумента. Первый — сами не маленькие, второй — он в том мире попросту сдохнет без всякой пользы из-за того, что, по сути, является существом волшебным, сохраняющим гуманоидный облик лишь в силу многотысячелетней привычки, а значит, самовоспламенится в течение нескольких секунд после того, как шагнет через портал.

— Это с чего же? — удивилась Вика. — Там же есть участки, где волшебство сохранилось. Если из такого не выходить, то все с ним будет в порядке.

— Как оказалось, стабильность их зависит от того, насколько сильные внутри будут чары использоваться, — развел руками шаман. — И место, где можно построить портал в иные миры, между прочим, на весь нужный нам континент одно, и находится оно от болот эльфенитов довольно далеко. Персона вроде Келеэля если и может побывать в нужном слое реальности, то только там. А стоит сделать шаг в сторону из безопасной зоны — даже не сгорит, а детонирует не хуже чем бомба противобункерная. По той же причине в тот мир нет дороги и мне. А также Шиноби, Лике и Азриэлю. Способности остальных еще можно как-то свернуть и заблокировать, пусть и с риском для жизни в случае внезапного пробуждения магических сил.

— А может, ему просто лень, — немного подумав, решила Настя. — Почитала тут на днях его биографию и узнала, что старикан вообще-то ведет жизнь затворника-отшельника, и периоды активности, во время которых он может навести шороха по всему миру, у дедули редки.