Сержант, которому он мимоходом отрубил руку вместе с мушкетом, в предсмертном бреду взывал к своему командиру. Меф напряг память, пытаясь восстановить последовательность звуков варварского диалекта… Кажется, он бормотал: «Мой капитан, где же огонь… Ведь нам обещали…» Хотя это слово означает не только «огонь», но также «огненный».

— Проклятие! Змеиное отродье!

Яростно взмахнув рукой, Мефисто дернул ремень, продетый сквозь челюсти Полумесяца. Удивленный нелогичным приказом конь, слегка повернув голову, вопросительно глянул одним глазом на наездника: мол, в чем дело, хозяин? Меф успокоил его, потрепав между ушей.

— Нас ждет пара веселых деньков, малыш, — сказал он. — Коварная подружка приготовила мне достойное развлечение, чтоб ей дикобраза родить без наркоза!

Да уж, Дара и ее семейство привыкли обращаться к услугам этих демонов даже по менее серьезным причинам. Помнится, не так давно Юрт использовал подобную тварь, надеясь расправиться с Мерлином. А чуть раньше Латтра, бабушка Дары, содержала целый выводок для устранения надоевших любовников. Ну что ж… Придется отсиживаться где-нибудь поближе к Амберу — в тех краях у демонов Бездны нет полной свободы действий.

— А вот, кстати, и нечто в таком роде, — удовлетворенно проговорил Мефисто.

Это была явная периферия Золотого Круга: бирюзовые волны океана, прибрежные горы и лес, чем-то напоминающий Арденнский. Единственное отличие — ни души вокруг. Он подсознательно выбрал путь, ведущий в самое подходящее место.

Полумесяц сам остановился возле бившего из-под камней родника и опустил морду в струю, жадно глотая холодную воду. Рядом на дереве сидела большая птица яркой расцветки — этакий гибрид глухаря, дрофы и павлина. Не слезая с коня, Меф пустил в нее иглу из духовой трубки. Пронзенная птица упала на траву и загорелась, как это всегда случается с ранеными порождениями Хаоса.

Наверняка очередной соглядатай Дары — далеко же она разослала своих шпионов. Короче говоря, все старания оказались безуспешными, и сбить погоню со следа не удалось. Плевать. Куда хуже, что не удалось пообедать. Аппетитнейшая была пташка. Жирненькая.

Пришла пора приготовиться к следующему туру этого не слишком увлекательного состязания. Спешившись, он медленно двинулся через редкий подлесок, придерживая коня за жесткую прядь гривы. Полумесяц удивленно взбрыкнул, но все-таки решил не сопротивляться и послушно побрел вслед за хозяином. На коротком отрезке пути Меф немного поиграл Отражениями, превратив дикую местность в заброшенный парк Выложенные мозаичными плитками дорожки проросли сорняками, едва струились забитые грязью фонтаны, покрылись плесенью и трещинами мраморные изваяния вооруженных короткими мечами нудистов в шлемах с гребнями и легкомысленных сандалиях.

Оставив коня пастись в цветнике, Меф прошел между рядами кипарисов и очутился на лужайке, окантованной кругом обтесанных белых камней. В центре этого бывшего газона стояла высеченная из полупрозрачного желтоватого минерала беседка, ради которой он, собственно говоря, и сотворил это Отражение. Как и было задумано, на столике беседки лежал в ножнах Серитойох. Мефисто настолько привык к имени своего меча, что лишь изредка вспоминал, как расшифровывается слово Seritoyoh — Serious Risks To Your Health. Что ж, братишка Фау был великим мастером — тонкий волнистый клинок, выкованный из магической субстанции, действительно представлял серьезную опасность для любого противника.

Герцог без сожаления выкинул грубую железку, которую прихватил вместо меча, покидая Хаос. Заодно подвесил к поясу два мешочка с золотыми и серебряными монетами, которые весьма кстати оказались на том же столе рядом с мечом. Мефисто точно помнил, что не предусмотрел появление кошельков.