– Ну, показывай дорогу, тупица! – весело воскликнул Кальвин. – Я еще никогда не видел вашего дома, и у меня ужасно странное ощущение – как будто я впервые в жизни возвращаюсь домой!

«Это самый немыслимый, самый головокружительный день в моей жизни, – думала она, – однако я больше не чувствую себя ни растерянной, ни расстроенной. Я просто счастлива, и все. Но почему?»

– Может быть, нам было не суждено встретиться раньше, – сказал Кальвин. – Ну то есть я видел тебя в школе, я знаю, кто ты, и все такое, но я тебя совершенно не знал. Но я рад, что мы наконец познакомились, Мег. Мы будем друзьями, знаешь…

– Я тоже рада… – шепотом ответила Мег, и они снова замолчали.

Когда они вернулись домой, миссис Мёрри по-прежнему была в лаборатории. Она смотрела, как бледно-голубая жидкость медленно течет по трубочке из мензурки в реторту. На бунзеновской горелке клокотал большой глиняный горшок с рагу.

– Только Сэнди с Деннисом не говорите, что я здесь готовлю, – попросила мама. – Они и так все время боятся, как бы химикаты не попали в еду. А у меня тут эксперимент, не хотелось надолго отлучаться.

– Мам, это Кальвин О’Киф, – сказала Мег. – На него еды хватит? Пахнет здоровско.

– Здравствуй, Кальвин. – Миссис Мёрри пожала ему руку. – Рада познакомиться. У нас сегодня на ужин только рагу, зато рагу хорошее, наваристое.

– По-моему, отлично, – сказал Кальвин. – Можно, я от вас позвоню, скажу маме, где я?

– Ну конечно! Покажи ему, где телефон, ладно, Мег? Здесь тоже есть телефон, но отсюда я тебе звонить не предлагаю – мне надо эксперимент закончить.

Мег повела Кальвина в дом. Чарльз Уоллес с Фортинбрасом куда-то делись. С улицы доносился стук молотков: Сэнди с Деннисом достраивали деревянную крепость на одном из кленов.

– Сюда!

Мег прошла через кухню в гостиную.

– Не знаю, зачем я ей звоню, когда не прихожу домой, – с горечью заметил Кальвин. – Она ведь даже и не заметит…

Он вздохнул и набрал номер:

– Мам? А, это Хинки… Слушай, передай маме, я вернусь поздно. Только не забудь, ладно? Неохота опять прийти и увидеть, что все заперто…

Он повесил трубку и посмотрел на Мег:

– Ты хоть представляешь, как тебе везет?

Она кривовато улыбнулась:

– Не особо.

– У тебя такая мама! У вас такой дом! А какая у вас мама красивая! Ты бы видела мою. У нее все передние зубы выпали, папа ей протез сделал, а она его носить не хочет. Она даже причесывается не каждый день. А если и причесывается, толку от этого мало. – Он стиснул кулаки. – Но я ее люблю! И это самое странное. Я их всех люблю, а им на меня просто наплевать. Может быть, потому я и звоню, когда не прихожу домой. Потому что мне не все равно. А им всем все равно. Ты просто не представляешь, как тебе везет, что тебя любят!

– Наверно, я об этом никогда не задумывалась… – растерянно сказала Мег. – Просто принимала это как должное…

Кальвин нахмурился – а потом снова просиял:

– Что-то будет, Мег! Что-то хорошее! Я чувствую!

И он принялся бродить, довольно медленно, по уютной, хотя и неприбранной гостиной. Вот он остановился у фортепьяно, на котором стояла фотография – небольшая компания мужчин на пляже:

– А это кто?

– Ученые.

– А где?

Мег подошла поближе:

– На мысе Канаверал.