В комнате, которую агенты по продаже недвижимости обозначили как гостиную, а Вик старался называть залой, Даффи увидел Лукрецию. Она полулежала на софе, курила и читала экземпляр «Татлера».<style name="MsoFootnoteReference"></style> На маленьком столике, который Белинда, возможно, приобрела в Бирме, но вероятнее всего, в Марбелье, стоял стакан с разбавленным виски.

— А где все остальные?

Лукреция неопределённо помахала рукой в воздухе, что, по-видимому, означало, что все остальные так же успешно занимаются своими делами, как и она сама.

— Что вы делаете?

Лукреция подняла голову и спокойно глянула на него. Она казалась ему очень элегантной, словно поддерживающие её в безукоризненной форме портные, парикмахеры и горничные отошли от неё всего пару минут назад. Он всё ещё не решил, на кого она похожа, когда она улыбнулась.

— Я читаю заметку довольно неплохого ресторанного критика по имени Бейзил О’Сил в журнале, который называется «Татлер». Я не думаю, что эти вещи для вас актуальны.

— Нет.

— Он пишет о ресторане, который называется «Ль’Эскарго». Как вы находите тамошнюю кухню?

Даффи ответил не сразу. Он размышлял, не кроется ли в этом вопросе какой-то подвох. Наконец, он, самым небрежным тоном, на какой был способен, сказал:

— Когда я был там в последний раз, всё было очень мило.

Лукреция едва заметно улыбнулась. Интересно, какая она бывает, когда улыбается по-настоящему.

— Если вы так неумело пытаетесь вызвать меня на разговор, вынуждена заметить, что вы весьма слабо ориентируетесь в той области, о которой заводите речь.

— Замётано. Знаете, я, пожалуй, пойду прилягу.

Лукреция вновь принялась читать, что накропал этот Бейзил-Осёл о «Золотой Сардельке» в «Вестнике дрочилы». Да бог с ней, подумал Даффи. Занятно: она так и обдала его холодом, но он не разозлился. По крайней мере, после Дамиана хоть какое-то разнообразие. Раз уж ей так нравятся рестораны, он мог бы сводить её к Сэму Вичи и посидеть там, пока кто-то ворует из стиральной машины его носки. Два тоста, Сэм. «Сию-сикунду-налисуем».

Даффи вернулся к себе в спальню. Он боялся, что Белинда загонит его спать на чердак, но ему выделили очень милую комнату, с ковром, удобной мебелью, занавесками, кипой журналов, и всего-навсего в четверти мили от ближайшего туалета. Но, может быть, в этом и состоял замысел Белинды. Она поселила его в худшую из комнат, а он всё-таки считал её очень милой — и это подтверждало то, что думала о нём Белинда. Да ладно, из-за Белинды ему уж точно переживать не стоит. Он подошёл к окну, которое, само собой, было целёхонько, чуть-чуть приоткрыл его и втянул носом воздух. Нет, хватит уже на сегодня, подумал он и наглухо закрыл раму.

Он лёг на кровать в поношенном коротковатом халате, которым снабдил его Вик, и примерно сорок пять секунд листал журнал «Деревенская жизнь». Журнал ему тоже не понравился: фото шикарной девицы в жемчугах, готовящейся испытать то, что Дамиан называл брачным переполнением, множество снимков с дорогущей мебелью и страничка писем, где люди спрашивали у редакции, как приручить ежа. Даффи понял в этом журнале так же мало, как если бы он был написан на иностранном языке.

Он лежал на спине и пытался разобраться в своих мыслях по поводу Анжелы. Кроме того очевидного факта, что она не была с ним откровенна, мыслей, в общем-то, не было. Зачем кому-то было убивать её собаку? Связано ли это с тем, что её кто-то шантажирует, — сама она, кстати, это так и не подтвердила.