— А вы что тут сидите? — поинтересовалось дерзкое создание, то ли спустившееся с небес, то ли сбежавшее в самоволку из глубин ада. В ее глазах горели огни, обещавшие равно как муки преисподней, так и ангельское блаженство.

— Конвой ждем. Сейчас нас арестуют, разоружат и посадят. Выйдем на свободу лет через десять, — напугал я ее.

— Столько я ждать не буду, — оценила девушка шутку и, догадавшись, что со мной каши не сваришь, сунула визитку Миколе. — Позвони мне рано утром, пусть меня разбудит твой звонок. Я буду ждать тебя всю жизнь. Жизнь совсем не долгий срок.

Она резко повернулась, юбка взметнулась парусом, и Микола приготовился бежать следом. Я поставил ему подножку и прорычал:

— Сидеть.

Микола горестно вздохнул, но, понимая мою правоту, стал глядеть на две слившиеся в объятиях счастливые парочки. К нам подъехал микроавтобус с дежурным нарядом, его двери гостеприимно распахнулись и нас вежливо пригласили.

— Вернувшиеся из командировки в санпропускник, пожалуйста.

С нами внутрь залезли Кречет и пилоты. Через пять минут недолгого путешествия по территории базы мы остановились рядом с санитарным блоком.

Оружие мы сдали офицеру сопровождения, скинули на пол броню и с личными поясами, на которых остались только ножи и контейнеры с артефактами прошли в душевую.

Вышли мы через час чистые, отмякшие душой и телом. В раздевалке, совмещенной с комнатой отдыха, нас ждало чистое белье в гигиенических пакетах и новые офицерские комбинезоны. На каждом лежал бейджик с фамилией и ключ с биркой от комнаты в офицерском общежитии.

— Будем рядом жить, — сообщил Паша, единственный кому не положили ключа. — Я еще вчера комнату получил. Съездим в город, я знаю замечательного портного, от него выйдем в парадной форме. — Он зажмурился от счастья.

— Надо решить вопрос с офицерским званием Миколы, — заявил я нашему номинальному командиру генерал-майору Найденову.

— Решим, на это, я думаю, даже моей власти хватит, — ответил он.

На выходе нас ждал дежурный по базе с сообщением о том, что нам необходимо завтра явиться или в девять часов на базу или в половине одиннадцатого в малую канцелярию Дворца. До этого мы предоставлены сами себе и можем делать все, что заблагорассудится.

Первые несколько секунд я не мог понять, в чем дело, почему мне так плохо. Я отлично помнил события первой половины дня, но добавился еще какой-то фактор дискомфорта. И только когда Микола вслух сказал: «А без автомата, как голый», я понял, что меня смущало. Отсутствие привычной тяжести оружия. Все это время оно было у меня или на плече или в руках или, хотя стояло рядом.

— Пан Максим, — обратился к Кречету дядька Семен, — вы тут лучше порядки знаете, где можно хотя бы завалящими пистолетиками разжиться?

Кречет хлопнул водителя по плечу и сказал:

— В арсенал.

Автобусик заложил пару поворотов, и мы остановились рядом с укрепленным складом, обнесенным колючей проволокой и охраняемый караульным нарядом. Кречет не надолго зашел внутрь и вынес нам офицерские «Вальтеры», к каждому из которых прилагалось по две запасных обоймы, кобура и ремень.

— Универсальное снотворное, кладешь под подушку и спишь спокойно, — пошутил проводник. Все заулыбались.

— Ну, на безрыбье и заяц свинка, — поддержал шутку довольный дядька Семен.