Господин Тедимайер и госпожа Клювель, подумав, разрешили дочерям про­водить в доме № 77 время с пятницы (после уроков) до воскресного утра.

Сегодняшняя пятница была большим днем — начинался первый самостоя­тельный уик-энд в доме госпожи Шикетанц.

Черт, у нас же нет ключа! — вос­кликнула Тинка, когда они подошли к садовым воротам.

Он нам не понадобится, — напом­нила ей Лисси.

На табличке, висевшей рядом с поч­товым ящиком, было написано:

Звонить не требуется!

Направьте мне мысленно дружеское послание, и я сразу же к вам выйду!

А сверху девочки прибили фанерный щиток, на котором во время урока труда с помощью раскаленного стержня они выжгли крупными буквами:

МАЛЬЧИШКАМ   ВХОД СТРОГО   ВОСПРЕЩЕН!

Итак, они стояли перед садовыми во­ротами и «кошачьим» забором. За ним под порывами ветра раскачивались гус­тые кроны деревьев.

Тинка опасливо оглянулась — нет ли кого поблизости, кто мог бы их услы­шать, и, наклонившись к садовым воро­там и понизив голос, сказала: «Привет, а вот и мы».

Медленно, со скрипом, будто кто-то хриплым, дребезжащим голосом напе­вал песню «Ну давай заходи», ворота отворились, и девочки оказались на уз­кой дорожке, усыпанной галькой, меж­ду которой буйно разрослись сорняки. Над головами Тинки и Лисси нависали сучья мощных деревьев.

Раздался шорох, из-под куста выско­чило какое-то животное и вонзило ког­ти в Лиссины джинсы.

— Казимир, прекрати! — Сердито ска­зала девочка и, не сдержавшись, рас­смеялась,

Тинка отошла в сторону.

Казимиром звали кота. Он мяукал, мурлыкал и пил разведенное молоко, как и полагается настоящему коту, а еще ему нравилось, когда его ласкали и гладили. Вот только это был не со­всем обычный кот, а кот-невидимка...

Тинка почувствовала, что ее ног кос­нулся мягкий пушистый хвост, и в ужа­се отскочила.

Лисси поморщилась:

Да ладно тебе! Казимир безобидный. К тому же это он помог нам оты­скать ключ Фолфония.

Я собак больше люблю, — заявила Тинка и, услышав возмущенное «мя-у-у», поспешно добавила: — Ну, кошки тоже ничего.

Снаружи стены дома были выкраше­ны белой краской, двускатная остроко­нечная крыша — зеленой. Необычно вы­глядела только красная входная дверь, укрепленная тремя широкими кованы­ми полосами из металла, — ни дать ни взять дверь старинного замка.

Настал Лиссин черед посылать дру­жеское послание.

— Открывайся! — потребовала она, но дверь осталась неподвижной. — Слушай, мы хотим войти!

Дверь, как и прежде, была заперта.-'

Тогда Лисси воздела руки к небу и протяжно пропела:

— Ну ладно, ПОЖА-А-ЛУЙ-СТА-А откройся!

Дверь немедленно распахнулась, и дверные петли проскрипели: «Давно бы так!»

Девочки вошли в прихожую, где на длинных стеллажных полках были рас­ставлены кристаллы различных форм и размеров. Солнечные лучи, проникав­шие в дом через окно и дверные став­ни, наполняли их разноцветными ис­крящимися бликами и мерцающими огоньками.

А теперь, — Лисси кровожадно по­терла руки, и в ее глазах заплясали бесе­нята, — мы немедленно приступим к кол­довству. Час расплаты настал. — Она де­монически расхохоталась, и ее «ха-ха-ха» прозвучало сигналом объявления войны.

Погоди! — Тинка опустила руку на плечо Лисси, стараясь оттянуть решаю­щий момент. — Мы... мы ведь и понятия не имеем о том, как надо колдовать. А если мы сделаем что-нибудь не так? Если произойдет что-нибудь... непредви денное?  Вдруг мы наколдуем нашим братцам.