Страшно припомнить душой оробелою:

         Там, за спиной, нет огня…

         Тяжкое что-то над шеею белою

         Плавает, давит меня!

         Ну как уставят гробами дубовыми

         Весь этот ряд между свеч!

         Ну как лохматый с глазами свинцовыми

         Выглянет вдруг из-за плеч!

         Ленты да радуги, ярче и жарче дня…

         Дух захватило в груди…

         Суженый! золото, серебро!.. Чур меня,

         Чур меня – сгинь, пропади!

    1842

«Полно смеяться! что это с вами?..»

         «Полно смеяться! что это с вами?

         Точно базар!

         Как загудело! словно пчелами

         Полон анбар».

         «Чу! не стучите! кто-то шагает

         Вдоль закромов…

         Сыплет да сыплет, пересыпает

         Рожь из мешков.

         Сыплет орехи, деньги считает,

         Шубой шумит,

         Всем наделяет, всё обещает,

         Только сердит».

         – «Ну, а тебе что?» – «Тише, сестрицы!

         Что-то несут:

         Так и трясутся все половицы…

         Что-то поют;

         Гроб забивают крышей большою,

         Кто-то завыл!

         Страшно, сестрицы! знать, надо мною

         Шут подшутил».

    1842

«Ночь крещенская морозна…»

         Ночь крещенская морозна,

         Будто зеркало – луна.

         «Побегу: еще не поздно,

         Да боюсь идти одна».

         – «Я, сестрица, за тобою

         Не пойду – одна иди!»

         – «Я с тобою, – за избою

         Наводи да наводи!»

         Ничего: пес рябый ходит,

         Вот и серый у ворот…

         И красавица наводит —

         И никак не наведет.