Ночь была прохладная, приятная, небо чистое. Клив немного последил за певцами, а потом пошел проверить, как ведет себя мерин и все ли в порядке с животными в корале.

Было очень тихо. Где-то далеко койот выводил во тьме свою заунывную серенаду. Сапоги Клива шуршали в траве, когда он шел к мулам, и они насторожили длинные уши при звуках его голоса. Он немного постоял с ними — ему нравился хруст травы на зубах у животных. Его слух учился различать звуки, замечать только странные, необычные, выделяющиеся на привычном звуковом фоне ночи.

Ох уж эта Лил… выходит, она все время знала, зачем он пристал к каравану. Она видела его насквозь с самого начала — не удивительно, что она не хотела иметь с ним ничего общего.

Какая-то ночная птица возилась в кустах, доносился треск сверчков. Он прошел чуть дальше, прислушиваясь к пению — слов отсюда было не разобрать, но мелодия ему нравилась. Голос Лилит выделялся из хора, чистый и сильный. Лилит… она оказалась сложнее, чем он ожидал. Она была умна, и она была проницательна — а это далеко не одно и то же. Более того, у нее был характер.

Он задумался о будущем. Оно будет нелегким — нет, уж никак не легким, это точно; но она… она очаровательная, и он не станет так уж сильно возражать, если потребуется чуть больше времени. В конце концов, чем еще можно заняться в караване фургонов?

День еще не наступил, когда он выбрался из одеял и пошел к мулам. Ночной сторож выпустил его из кораля с его шестеркой, он сразу отвел мулов на водопой, а потом — к фургону и начал надевать на них сбрую. Продергивая на место цепную постромку, он услышал голоса — разговаривали Лилит и Морган. Она шла от родника, бьющего недалеко от реки, несла воду, чтобы наполнить бочонки. Немного воды выплеснулось ей на подол.

— Мисс Прескотт, — говорил Морган, — я много думал…

— Да ну?

— Сухая или мокрая, вы — самая красивая женщина, какую я в жизни встречал. У вас есть темперамент, у вас красивое и сильное тело — это благородное сочетание. И ребенка носить вам будет не тяжелее, чем бревно катить.

— Ну, если вы предоставите решать мне, мистер Морган, то я предпочту катить бревно.

— Мэм, я вам говорю, у вас сложение как раз для этого, я такую женщину и искал. Я хочу, чтоб вы стали моей женой. У меня есть скотоводческое ранчо сразу за рекой Мерсед , и я собираюсь там устроиться, осесть… чинно-благородно.

— Я уверена, у вас все получится чинно-благородно, мистер Морган.

— В таком случае, натурально, вам не придумать ничего лучше, чем за меня выйти. Очень скоро у нас бы получилась прекрасная семья.

— Наверняка так бы оно и было… но я не могу принять ваше предложение, мистер Морган.

— Это почему же?

— Женщина хочет услышать в качестве предложения что-нибудь более вдохновляющее, зовущее, что-то, показывающее, что ее ценят ради нее самой.

— Так разве это не то, что я говорю? Зовущее? Вот я и зову вас разделить мою жизнь, мисс Прескотт.

— Извините, мне очень жаль, мистер Морган.

— Я вижу, тут что-то еще есть, что-то вас грызет. Ладно, меня это не остановит, так и знайте.

Клив как можно тише закончил возиться с постромками и оседлал своего коня. Потом услышал голос Агаты.

— Чего он хотел?

— Детей.

— Детей? Ну, я бы… эх, не в ту лавку он пришел…

Девушки разговаривали позади фургона.