— Мистер Харви, — запротестовала Ребекка, — не верьте ни единому его слову! У нас была самая лучшая ферма на весь округ. Это просто у отца нашего зуд в ногах, только из-за этого мы тут оказались, и один Бог знает, где это закончится!

— Я направляюсь в Иллинойс, — ответил Харви. — Говорят, там есть взрослые люди, которые в жизни не видели камня.

Он показал рукой на трех здоровенных парней неподалеку, которые украдкой бросали на девушек жадные взгляды.

— Это мои мальчики, Ангус, Брутус и Колин. По-моему, им охота познакомиться с вашими дочерьми.

— Они у тебя холостые, я так понял?

Харви кивнул.

— Пока да… но они стесняются.

— Этот Иллинойс… звучит вроде как неплохо… Лилит, возьми-ка ты свой аккордеон и нажми на клавишу-другую для этих парней.

— Не то настроение, па.

— Лилит, — твердо сказал отец, — иногда можно и поломаться, чтоб тебя попросили, поуговаривали, но сейчас для этого не время. Возьми и сыграй что-нибудь!

Она пожала плечами, взяла аккордеон и взглядом пожаловалась сестре. В глазах у нее было презрительное раздражение. А потом она все же растянула меха и под аккомпанемент аккордеона запела «Призрак мисс Бэйли». И сразу стало понятно, что и играет она, и поет с необычайным вкусом и талантом.

— Ну что ты завела, Лилит! Ты ж знаешь вещицы, куда лучше, чем эта! Ты играй что-нибудь такое, чтоб и мальчики могли подтянуть.

Она оглядела троих братьев.

— Какие вы песни знаете?

— Я могу спеть «Янки Дудл», — предложил Колин,

— «Янки Дудл»! — презрительно глянула на него Лилит. — Кто ж захочет петь такое?..

— Их мама умерла, — извиняющимся голосом объяснил Харви. — Их не шибко много учили, как себя вести в обществе, но они мальчики хорошие. И сильные.

— Давай-ка, Лилит, выдай им «Дом на лугу»!

Лилит снова глянула на Еву и пожала плечами, показывая, что вся эта затея ей не по вкусу, но начала песню.

Прескотт повернулся к старшей дочери.

— Ева!

Ева неохотно присоединилась — три неуклюжих, нависших над головой сына Харви произвели на нее не лучшее впечатление, чем на Лилит. Парни подошли поближе и начали подтягивать, а потом и сам Зебулон, захваченный настроением песни, запел низким звучным голосом.

— Зеб! — предупредила Ребекка. — Надеюсь, ты не станешь всех заглушать…

К поющим начали присоединяться люди из соседних групп. Когда хор стал достаточно велик, Лилит позабыла про свое раздражение и, выступив вперед, с пылом повела песню дальше.

Они пели просто для своего удовольствия, не рисуясь, не сознавая даже, что большинство из них поет плохо — и их песня, казалось, осветила весь берег. Мужчины оставляли свою работу и разгибали спины, чтобы послушать, где-то далеко на одном из пароходов песню подхватили матросы. Какой-то полупьяный ирландец несколько раз притопнул в такт музыке… на короткое время эхо их голосов залило мрачные окрестности.

Когда песня кончилась, Лилит, раззадоренная собственной игрой, грянула «Эри-канал»  — тут уж подхватили все, кому было слышно музыку. Но не успели они закончить припев после первого куплета, как разнесся голос распорядителя:

— Объявляется посадка на «Летящую Стрелу»! Всем грузиться на «Летящую Стрелу»!

Зебулон подхватил тяжелый мешок.