Диккан чуть не выругался. Лондону придется подождать. Он останется здесь и распутает эту тайну. Надо найти слугу, который должен был находиться рядом с ним. Надо узнать, как он вообще сюда попал и как его лошадь оказалась в конюшне. И необходимо разобраться с Грейс Фэрчайлд.

Боже милостивый, подумал Диккан, и у него еще сильнее заболела голова. Почему именно она? Грейс была самой почтенной и уважаемой старой девой во всей Англии. Она также была и самой неудачливой. Ростом выше многих мужчин, она, мягко говоря, не отличалась красотой. Его тетушка Гермитруда и та выглядела лучше, а ведь ей было шестьдесят, и у нее косили глаза. И самое ужасное, мисс Фэрчайлд не умела ходить. Она шагала, раскачиваясь, как моряк на берегу. Тот, кто назвал ее Грейс, был, наверное, слеп. А тот, кто затащил Диккана в ее постель, очень коварен.

Грейс ему нравилась. Правда. Но это не значило, что он мечтал следующие сорок лет просыпаться рядом с ней.

При одной мысли об этом от его возбуждения не осталось и следа. Он никак не мог смириться с тем, что это костлявое тело могло вызвать у него хоть какие-то чувства.

Он перевел взгляд с отделанных деревом и кирпичом стен коридора на входную дверь и подумал, как было бы легко просто взять и уйти. Выйти на улицу, взобраться верхом на Гадзукса и не останавливаться, пока он не доскачет до самого Лондона. А может быть, даже и тогда.

Но Диккан знал, что на это скорее всего и рассчитывали его враги. Если он не женится на Грейс, его репутация будет еще скандальнее, чем у Байрона. Все его обвинения не вызовут доверия. Но если он женится на ней, то упустит время, и это даст «Львам» возможность найти свой утраченный предмет и совершить покушение на Веллингтона. Невозможно было сделать правильный выбор.

Проклятие! Он этого не заслужил. Только не теперь, когда война наконец закончилась и он мог бы выйти из тени. Не теперь, когда будущее выглядело столь многообещающим.

Звук шаркающих шагов вывел его из забытья. Бросив взгляд на дверь столовой, Диккан увидел, что там собрались почти все свидетели утренней драмы. Конечно же, первым заговорит Торнтон. Свиноподобный пэр и его тощая супруга не являлись друзьями Грейс.

— Разве в городе не нашлось развлечения получше, старина? — с глупой ухмылкой спросил Торнтон, толкнув в бок своего приятеля Джеффри Смита. — Знаю, ты жалеешь, что оставил свою прелестную любовницу в Бельгии, но даже твоя тощая лошадь с провисшей спиной скорее всего намного приятнее на ощупь.

Стоявший рядом с ним шустрый и элегантный Джеффри Смит прислонился к стене и скрестил руки на груди, словно приготовился смотреть представление. Диккан не обратил на него внимания.

— Хорошо, — кивнул он Торнтону. — Надеюсь, ты не сделаешь ничего такого, что заставило бы меня встретиться с тобой на дуэли. Знаешь, я участвовал в них четыре раза. — Диккан спокойно улыбнулся. — И всякий раз покидал поле боя в одиночестве.

Казалось, с Торнтоном случится приступ удушья. Но несмотря на это, он вздернул подбородок.

— Так ты не лишил ее девственности? И жениться, разумеется, не собираешься?

Диккан замер. Конечно, именно этого и следовало ожидать от Торнтона. Диккан никогда не скрывал своих предпочтений, и никто не стал бы утверждать, что Грейс Фэрчайлд в его вкусе. К тому же разве он сам только что не подумывал о побеге?

Но он не мог бросить Грейс на растерзание этой стае шакалов. Он не доставит Торнтону такого удовольствия.