По самой своей натуре мы несчастны всегда и при всех обстоятельствах, ибо, когда желания рисуют нам идеал счастья, они сочетают наши нынешние обстоятельства с удовольствиями, нам сейчас недоступными. Но вот мы обрели эти удовольствия, а счастья не прибавилось, потому что изменились обстоятельства, а с ними — и наши желания….

    Блез Паскаль

Впрочем, требуем мы не только от других людей, чтобы они соответствовали нашим ожиданиям, но и от мира неживого (ученые и художники, предъявляя требование к цифрам и кисти, способны, следуя порочной практике требований, даже дойти до самоубийства). Здесь в особенности популярны требования наподобие: «А где справедливость!», «За что это мне», «Верните молодость и здоровье!», «Люди должны жить вечно!». То, что подобные требования неконструктивны, а жизнь есть жизнь, т.е. люди болеют и умирают, справедливость — только в нравоучительных сказках, молодость проходит, и каждому надлежит пережить разочарования и личные катастрофы, — все это хорошо известно. Но, даже понимая это, мы продолжаем твердить: «Должно быть иначе!» Во рту слаще не становится, а мы, настаивая на невозможном, упускаем даже те шансы, которые вполне могли быть нами использованы.

Идеал — это палка, которая дает вам возможность бить себя и издеваться над собой и окружающими.

    Фредерик Перлз

Ну и самое абсурдное — это то, что мы способны предъявлять требования к самим себе. Поскольку каждый из нас имеет где-то у себя в голове идеальный образ себя, то тут, как вы понимаете, поводов для предъявления требований более чем достаточно. Мы хотим быть самыми умными, самыми эрудированными, самыми успешными, самыми красивыми и богатыми… И очень сильно переживаем, когда эти требования не реализуются. А как они могут, такие-то, реализоваться? Все это, знаете ли, чересчур. Так что разочарования, агрессия, направленная на самих себя, нам обеспечена. Всякий раз, когда оказывается, что что-то в нас не так, т.е. не так, как бы нам того хотелось, мы или смущаемся, или стыдимся, или же испытываем чувство вины, отчаяние, занимаемся самобичеванием — короче говоря, испытываем классические симптомы депрессии.

Внутренние предписания включают все, что невротику Надо делать, чувствовать, знать; кем ему Надо быть, а также все его табу: как и что ему Нельзя делать.

    Карен Хорни

В конечном счете, все это сплетается в гордиев узел, который и не рубить нельзя, и рубить жалко, ибо кажется, что канут с ним все наши мечты и надежды. На самом же деле, если что в этом случае и погибнет, так это наши вечные спутники (неврозы, я имею в виду). «Почему отказывает здравый смысл?» — спросите вы. «А был ли мальчик?» — не спрошу, а отвечу я. Здравого смысла и не было, поскольку все, что мы считаем здесь здравым смыслом, просто сознательная обертка неосознанных процессов (доминант и динамических стереотипов). Не будь, правда, сознания, они бы покуролесили, покуролесили — и сошли на нет. Но благодаря сознанию все это задерживается, усиливается, перерастает мыслимые и немыслимые пределы, доводя нас до исступления и легкого помешательства.