– Она с тобой? Мисс Камерон с тобой?

Он не остановился, не обернулся.

– Тебя не волнует репутация семьи?

Услышав это, Грант остановился.

– Неужели все мои усилия за прошедшие двадцать лет были напрасны, Грант, и ты продолжишь деятельность своего отца в попытке опозорить нашу семью?

Грант медленно повернулся и размеренным шагом подошел к матери.

– Для тебя репутация дороже жизни, мама? Или Джеймс с Эндрю теперь твои любимые сыновья только потому, что они мертвы? Они больше не шумят и не доставляют хлопот. Ты больше не получишь ни одного письма из школы о Джеймсе, и тебе не придется беспокоиться по поводу выбора постельных партнерш Эндрю. Они больше не будут сорить деньгами и никогда не приведут в дом друзей и теперь уже никогда не поставят тебя в неловкое положение.

– Как ты можешь такое говорить? Я скорблю по ним каждый день.

– Скорбишь? Или ты просто благодаришь Бога за то, что им хватило воспитанности, чтобы умереть тихо и скромно? А я бы предпочел видеть их живыми, мама, пусть шумными, грубыми и скандальными.

– Неужели ты настолько ненавидишь меня, что можешь говорить такие вещи?

– Мне кажется, ты предпочитаешь мученичество жизни, мама, и мне тебя жаль. Думаю, жизнь пугает тебя. Иначе почему ты замуровала себя здесь, в Роузмуре, словно это мавзолей?

– Из-за чувства вины.

Грант в изумлении уставился на свою мать.

– Из-за чувства вины, мой дорогой сын, и у меня нет намерения объяснять тебе это. Думай, что хочешь, Грант, и поступай, как хочешь. Я не могу изменить твои планы.

Графиня медленно направилась к своей спальне, оставив Гранта теряться в догадках, что же она скрывает.

Глава 22

Когда Джиллиана снова проснулась, ее первой мыслью было, что это наказание не только за ее любовь к Гранту, но и зато, что она спала с ним. Вслед за этим она порадовалась, что Гранта нет в комнате, – это наблюдение она сделала, приподняв голову и определив, что находится в спальне Гранта во дворце.

Как долго она уже здесь?

– Ну вот, теперь вы чувствуете себя лучше, – сказал Лоренцо. Он улыбнулся и подошел к ней с подносом в руках.

Она осторожно села, удивляясь, что ее не тошнит. Джиллиана собралась было отказаться от еды, которую он принес, но обнаружила, что на подносе вовсе не завтрак, а настоящий клад из вещей, обожаемых любой женщиной: зеркальце в серебряной оправе, щетка для волос, длинный гребень с широкими зубьями, чтобы лучше распутать волосы; зубная щетка, миска и кувшин с водой, а еще баночка с эликсиром для полоскания рта.

– Бог ты мой, да вы просто чудо! – воскликнула она, садясь повыше. – Что заставило вас подумать обо всех этих вещах?

– Я ведь женат, малышка. Любой мужчина, который любит женщину, скажет вам, что настроение женщины соответствует тому, как она выглядит. А вернее, как ей кажется, что она выглядит. Видите ли, я встречал красивых женщин, которые не считают себя красивыми. И видел женщин, которые, как вы бы сказали, невзрачны. Но они считают себя красивыми и ведут себя так, словно они самые прелестные создания на всем свете.

Джиллиана откинулась на подушки и посмотрела на Лоренцо с большей благосклонностью, чем прежде.

– Подозреваю, что вы очень мудры во всем, что касается женщин. Это проистекает из большого опыта?

– Признаюсь, что весьма неравнодушен к женскому полу. Однако я не волокита, если вы это имели в виду. У меня есть своя прекрасная женщина – жена.

Джиллиане хотелось задать еще много вопросов Лоренцо, в особенности о том, что с ней случилось и как долго она была больна, но он поклонился и исчез, оставив ее одну в спальне.