Лоренцо оставил его сарказм без внимания.

– Я думаю, это маленькая компаньонка так повлияла на тебя. Ты как Везувий – спокойный снаружи, но готовый вот-вот взорваться.

– Как вулкан? Едва ли.

– Покашляй.

Грант покашлял, в то время как Лоренцо с силой прижимал ладонь к его груди.

Наконец, Лоренцо убрал руку и отступил назад, серьезно глядя на Гранта.

– Если ты и умираешь, то тогда ты самый здоровый умирающий человек, которого я когда-либо видел. Всем бы моим пациентам быть такими, как ты.

– Но уж конечно, не из-за отсутствия чьих-то стараний.

– Что ты предпринимаешь в связи с этим?

– Просто не знаю, что еще предпринять, – признался Грант. – Я умею вырабатывать электричество. Могу быть богом в своей лаборатории и воспроизводить молнию. Так почему я не могу защитить тех, кто вверен моим заботам?

– Мне кажется, мой друг, ты слишком многого требуешь от себя.

– Напротив, Лоренцо, – возразил Грант. – Думаю, что требую недостаточно. Если бы я был порядочным человеком, то разом покончил бы со всем этим и женился на Арабелле Фентон. В конце концов, это было мое предложение, по моему желанию она приехала сюда. И я бы удалил Джиллиану из дворца как можно скорее. Но разве я это делаю?

– Мне думается, ты достиг своего предела порядочности, Грант, – заметил Лоренцо с улыбкой. – Ты был чрезмерно порядочным все то время, что я знаю тебя Пора уже тебе получить немного удовольствия от жизни.

– Тебя послушать, так я прямо педант какой-то.

– Вовсе нет, – отозвался Лоренцо. Он взял со стола темно-коричневую бутылку, прочитал этикетку, нахмурился и снова поставил бутылку, отодвинув ее от себя кончиком пальца. – Тебе просто нужно немного любви. Не думаю, однако, что справедливо подвергать мисс Камерон сплетням Роузмура.

– А что говорят?

– Не в моих правилах повторять слова других, Грант.

– Ненавижу это, – пробормотал Грант, проведя рукой по волосам. – Ненавижу всю эту проклятую неразбериху.

– Тогда отошли мисс Камерон.

– Не могу. – Грант посмотрел на друга. – Я не хочу, чтобы она уезжала, но и оставаться ей опасно. Я говорю себе, что защищаю ее, но кто защитит ее от меня?

– Поэтому ты всю неделю сторонишься меня?

Грант повернул голову и увидел Джиллиану, внезапно появившуюся в дверях. Щеки ее порозовели от солнца, волосы слегка растрепал ветер. В одной руке у нее был полевой цветок, а в другой шляпа. Взгляд ее был прямым, не допускающим никакой неискренности.

Лоренцо тактично удалился неслышной походкой.

– Люди будут думать, что мы любовники, независимо от того, что ты скажешь им. Они все равно будут болтать, и не имеет значения, говорят они правду или нет.

Грант смотрел на нее.

– Ты хочешь вернуться в Роузмур?

Джиллиана подошла ближе, но остановилась по другую сторону стола.

– Мне сказать правду? Или хотя бы раз быть разумной?

– Я бы посоветовал тебе быть разумной, но мне слишком хочется узнать правду.

– Мне следовало бы уйти. Вернуться в Роузмур.

– Но ты не уйдешь.

– Нет, не уйду.

– Мои предостережения все-таки подействовали на тебя?

Джиллиана покачала головой:

– Не думаю. Полагаю, это был сад.

– Сад? – Грант улыбнулся. – При чем здесь сад?

– Сегодня чудесный день, Грант. Многообещающий день, я думаю. Но завтра может пойти дождь.