Первое сражение произошло 6 октября в селе Красный Столб. Фашисты, одетые в парадные мундиры, уже вовсю праздновали победу: жгли крестьянские избы, убивали скот, издевались над местным населением, оскверняли церковь. Тогда они были победителями. Польшу гитлеровцы завоевали всего за 21 день, Францию – за 30 дней. Они были абсолютно уверены, что скоро уничтожат и Москву. В этот момент у них была только одна проблема: где взять мрамор и гранит, чтобы срочно поставить памятник завоевателям Москвы? Им даже в голову не могло прийти, что их остановят. Они точно знали, что Москва беззащитна.

Часы истории человечества пробили час бессмертия: мальчишки курсанты сходу пошли в атаку – всего несколько десятков юных храбрецов. Как вспоминает Иван Семенович Стрельбицкий: «Они шли в атаку так, словно всю предыдущую жизнь ждали именно этого момента. Это был их праздник, их торжество. Они мчались стремительно – не остановишь ничем, – без страха, без оглядки. Пусть их было немного, но это была буря, ураган, способный смести на своем пути все. Я думаю, до тех пор гитлеровцы ничего подобного еще не видели. Атака на деревушку Красный Столб их ошеломила. Побросав оружие, ранцы, они стремглав бежали, бросались в Угру, и, выбравшись на тот берег, мчались дальше, к Юхнову».

Фашистское командование было шокировано дерзкой атакой. Им даже в голову не могло прийти, что их разбили всего лишь несколько десятков юных курсантов. Генерал фон Бок приказал авиации и артиллерии сжечь соседний лес. Он был уверен, что там находится целая армия. Несколько часов непрерывного артобстрела и бомбежки превратили густой лес в выжженное поле.

Одержав свою первую победу, ребята не хотели отступать. Проблема командира передового отряда курсантов была в том, чтобы убедить их отступить к основным позициям. Ведь ребята дали клятву «Ни шагу назад!»

В это время основные силы курсантов готовились к обороне. Ребята копали окопы, устанавливали орудия, а мимо них шли раненые, истекающие кровью солдаты, тысячи, тысячи раненых. Стрельбицкий предложил Смирнову останавливать отступающих и формировать из них дополнительные отряды. На что Смирнов ответил: «Посмотри им в глаза. Они сломлены. Они не могут нам помочь».

К окопам курсантов подъехал Жуков, храбрейший полководец, жесткий как сталь. Человек, который начал свою карьеру солдатом в Первую мировую войну, за храбрость получивший три Георгиевских Креста. Жуков выступил перед курсантами, сказав всего лишь несколько слов: «Дети, продержитесь хотя бы пять дней. Москва в смертельной опасности». Обратите внимание, как он обратился к курсантам. Он назвал их не солдатами, а «детьми». Перед ним стояли дети.

И вот час истины пробил. Немцы сразу бросили в атаку 60 танков и 5000 солдат. Ребята отбили первую атаку. И не просто отбили, а, выскочив из окопов, пошли в штыковую. Контратака была настолько стремительной, что немцы струсили, побросали оружие и помчались с поля битвы. От школьников бежали непобедимые воины, покорители Европы. Ребята одержали первую победу. Это был их первый бой в жизни, и они поверили в себя, поверили, что можно бить гадов. Но радовались они недолго. На позиции ребят немцы обрушили всю мощь артиллерии и авиации, буквально выжигали землю. С воздуха позиции ребят не были прикрыты. Немецкие самолеты, зная, что им ничего не грозит, выстраивались в круг по двадцать самолетов – это называлось «чертово колесо» – и по очереди пикировали на позиции курсантов, сбрасывали бомбы, детей расстреливали из пулеметов и пушек.

Бомбы, снаряды, мины превратили поле битвы в горящий ад. Черный дым, разорванные тела мальчишек, расплавленный металл, люди, земля, техника, животные – все было замешано дьявольской силой в одну кровавую, черную массу, пропитанную ужасом, воем сирен и непрерывными разрывами бомб и снарядов.