|
Кто же знает… Однако уходить уже поздно — юношу заметили. Калитка отворилась — перед молодым человеком стояла она. Как же она прекрасна! А он? Он ничтожен и совершенно никоим образом не достоин ее. Зачем же он пришел? Ведь надо что-то в таком случае сказать. Но что? Первый раз в жизни юноши было такое. Он не знал, что говорить, не знал, что вообще говорят в таких случаях. Вернее, даже и знал, поскольку читал книжки. Только вот как до дела дошло, так напрочь все забыл. И пытался вспомнить хоть слово, хоть полслова, но единственное, на что юноша оказался способен, это густо-прегусто покраснеть. И только тут, только когда краска залила все лицо его, только тут юноша то ли догадался, то ли как-то само собой так получилось, но протянул к девушке руку — ту самую руку, что держала громадный букет из девяноста девяти прекрасных розовых роз. Юноша ничего не замечал вокруг себя, но если бы замечал, то уж непременно увидел бы, что девушка, стоявшая так от него близко, покраснела еще пуще, чем он сам. Девушка дрожащей рукой взяла букет и робко, тихо так сказала «спасибо». А потом… Потом все-таки произошло то, что должно было произойти: юноша сказал то, что и хотел сказать. Девушка, выслушав юношу, покраснела еще больше, хотя, казалось бы, краснеть дальше было уже просто некуда. Но даже в таком состоянии девушка нашла в себе и силы, и слова, чтобы сказать юноше то, что, оказывается, она тоже уже давно в него, в юношу этого, влюблена, однако сама бы, будучи девушкой скромной, никогда бы в жизни не призналась в этом не только юноше, но даже и самой себе. Юноша, услыхавший это, разом от счастья вознесся на самое что ни на есть седьмое небо. Как же было радостно! И только одна фраза девушки заставила юношу спуститься с небес на землю — фраза о том, что отец сейчас как раз дома и надо бы обо всем этом ему рассказать…
Делать нечего. Юноша, ведомый девушкой, вошел в дом. Родители будущей невесты сидели за столом. Мать улыбалась, а вот отец — отец был серьезен. Даже очень. Жестом отец предложил дочери своей и молодому человеку — в будущем, возможно, зятю — подсесть к столу. Молодые повиновались. Перечить воле отца не пристало. Особенно явно юноша понял это, когда услышал, что он должен сделать. О ужас! Отец девушки приготовил ему испытания. Так положено. Но так трудно… Как же он справится? И почему сразу не убежал он от калитки? Зачем вообще пришел сюда? Для чего? Испытаний все равно не пройти, потому что он не достоин ее. Она прекрасна, а он… Впрочем, хватит уничижаться и посыпать голову пеплом. Ты лучше послушай, что там отец твоей возлюбленной — той самой, от слов которой ты несколько минут тому назад был на самом настоящем седьмом небе, — что там он, отец, говорит про те самые испытания. Их будет три. Ну да, юноша и читал, что их всегда три — юноша читал книги и знал из них, что испытаний, если таковые случаются, всегда бывает три — не больше, но и не меньше. Первое испытание — укротить коня. Второе — выстроить позади дома с сиреневыми ставнями забор. Третье — достать из реки жемчужину. По силам ли тебе это? И юноша было уже собрался встать и уйти, ничего не сказав, но вместо этого улыбнулся и ответил: «По силам». И ведь на самом деле было по силам. Судите сами. С конями юноша был с самого детства, как говорится, на дружеской ноге: любил вообще животных, но коней и лошадей любил особенно. Знал их, понимал, всегда находил подход даже к самым неординарным представителям конского племени. И каким бы ни был тот самый уготованный молодому человеку конь отца его возлюбленной, а общий язык — юноша теперь твердо верил в это — он с ним найдет, непременно найдет. Выстроить забор? Так ведь отец юноши — самый знатный строитель в округе. И вы думаете, что свое мастерство отец не передал сыну? Если вы так думаете, то вы очень ошибаетесь, потому что в наших краях всякий отец всякому сыну передает все свое мастерство. |
