Она почувствовала, как слезы обжигают глаза, и нетерпеливо тряхнула головой, пытаясь избавиться от них. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас расплакаться, однако она оказалась не готова к тому, что Даниел будет так добр с ней, проявит такую тактичность.

— Скажи, Уинетт, ты поэтому держалась от меня подальше? Из-за той ночи?

Разговор принял совсем не тот оборот, какой она ожидала. Гвендолин кинула на Даниела затравленный взгляд и пробормотала:

— Вы обвиняете меня? После… после того, как я провела с вами ночь, да?.. Юджин тоже начал строить относительно меня всякие оскорбительные предположения. А потом откровенно сказал… — Губы ее задрожали так сильно, что она не смогла продолжать.

— Что именно сказал тебе Юджин?

— Он сказал, что, совершенно очевидно, я… переспала с вами. А значит, должна быть счастлива, если и он… если он тоже переспит со мной. Он объяснил, как мужчины относятся к девицам вроде меня, готовым лечь в постель с незнакомым мужчиной…

Даниел молча глядел на нее, боясь неосторожным словом прервать ее исповедь.

— Я не могла больше выносить сплетни и всякие грязные намеки, а Юджин… он все время отпускал постыдные замечания на мой счет. Я подала заявление об уходе и вернулась домой, решив, что больше ни один мужчина не подумает, будто я… отношусь к женщинам, которым совершенно все равно, с кем заниматься сексом. К тому же подобные вещи не проходит бесследно. Я боялась, что…

Она снова замолчала. И Даниел мягко произнес:

— Мне кажется, я понимаю, что именно ты хочешь сказать, Уинетт. Но ведь, когда ты полюбила Оскара, ты должна была понять, что между нами ничего не было. Я всего лишь пытался напугать тебя, чтобы ты осознала, насколько опасным может быть подобное поведение. В тот вечер, когда мы впервые встретились, я понял, что ты неопытная, наивная девочка. Точно так же я понял, что все твои попытки флиртовать направлены не на меня, а на Юджина. У меня две сестры, обе моложе меня, и я отлично знаю, как ведут себя влюбленные девочки. Я конечно же сразу представил их на твоем месте.

А когда в машине ты заснула, так и не сказав, где живешь, я решил, что лучше всего отвезти тебя ко мне домой и уложить спать, надеясь, что ты протрезвеешь к утру. Вот тогда-то я и собирался прочитать тебе нотацию старшего заботливого братца. Однако утром я сам проспал, а мне предстояло еще успеть на тот проклятый самолет.

Даниел резко замолчал, внезапно заметив, как побледнела Гвендолин, как на лице ее проступило выражение крайнего недоверия.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он. — Уинетт, что с тобой?

Ему пришлось повторить вопрос несколько раз, прежде чем она наконец услышала его и тихим шепотом переспросила:

— Что вы имеете в виду, говоря, что между нами ничего не было?

— Только то, что сказал, — ответил он ей после небольшой паузы. — Мы с тобой не любовники, Уинетт. Ведь ты была еще ребенком, да к тому же и напилась. Неужели ты и в самом деле могла предположить, что я воспользовался ситуацией?

Он замолчал, глядя ей в лицо в ожидании ответа.

Гвендолин тихо произнесла:

— Господи, мне пришлось столько лет притворяться, что я — не я, а другой человек. Я не позволяла себе увлечься кем-нибудь, влюбиться, считая, что иначе мне придется все рассказать. Вы — мужчина. Вам не понять. Но тогда, после той ночи и всего, что наговорил мне Юджин… после того, как заставил меня понять, что все остальные мужчины будут думать, что со мной…

— Перестань, — резко оборвал ее Даниел. — Неужели ты пытаешься мне сказать, что из-за этого лишила себя любви, наслаждений, удовольствий чувственности? Но ведь ничего же не было! Я и пальцем тебя не тронул!

Даниел легонько потряс ее и застонал, увидев, что она не может больше сдерживать слез.