Какое счастье, что я не знал, какое будущее всем нам уготовила судьба!

Наши Штирлицы

Однажды мой приятель после туристической поездки в Париж рассказал жуткую историю. Шагал он радостно по Елисейским Полям и вдруг увидел своего близкого друга Яшку Силина, с которым учился в институте и с тех пор не видел. «Яшка! — заорал он так, что затряслись платаны. — Какая встреча!» И бросился на грудь Яшке, который состроил надменную рожу и что-то возмущенно залопотал по-французски. «Ты что? Не узнал меня? — возмутился приятель. — Ты что тут делаешь?» Но Яшка осторожно оттолкнул его, буркнул что-то по-французски и пошел дальше. Но мой приятель не отставал и пошел вслед за ним, удивляясь его наглому поведению. Тогда Яшка ускорил шаг и вдруг побежал. Приятель — за ним! И неизвестно, чем закончился бы этот странный эпизод, если бы Яшка вдруг не остановился и не сказал на чистейшем русском: «Послушай, старик, вали подальше! Я тут по важному государственному делу! Прошу тебя!» Услышав слово «государственный», мой приятель тут же обмяк и отстал, так и не поняв, в чем дело…

А дело все заключалось в том, что друг его был разведчиком-нелегалом, жившим во Франции по голландским документам, короче говоря, занимался шпионажем на благо Родины.

Нелегалы в отличие от разведчиков, работающих под «крышами» дипломатов или корреспондентов, проходят очень сложную и длительную подготовку. Во-первых, для них специально добывают или изготовляют документы, вплоть до метрики, водительских прав, не говоря уж о паспорте.

Во-вторых, тщательно разрабатывают легенду прошлой жизни: где и когда родился, с кем дружил, кто были родители и соседи. В-третьих, нелегала натаскивают на «родном» языке несколько лет, пока он не достигнет совершенства и станет неотличимым, допустим, от уроженца Англии или США. Наконец, нелегал должен овладеть профессией, которой он будет заниматься в стране пребывания. Он может работать бизнесменом, поваром, художником — все зависит от его способностей и наклонностей.

Разведчик-нелегал появился вместе с созданием ЧК на волне подпольной работы большевиков и эсеров в царской России: фальшивые документы, тайные явки и конспиративные квартиры были тогда обычной практикой. Реализация идеи мировой революции, опирающейся на коммунистические партии, требовала мощного разведывательного аппарата за границей, причем в случае войны, когда официальные советские учреждения закрывались, как было, например, во время войны с фашистской Германией, разведке предписывалось работать с нелегальных позиций.

В двадцатые-тридцатые годы блестящим нелегалом был Дмитрий Быстролетов, работавший под именами чехословацкого гражданина Йозефа Шверма, греческого подданного Александра Галласа, венгерского графа Перельи, английского лорда Роберта Гренвилля и еще под многими именами. Заметим, что Быстролетов не владел в совершенстве языками указанных стран и поэтому в Англии выступал как венгр, а в Венгрии как англичанин. Быстролетов родился в крымской деревне и был незаконным сыном сельской учительницы, дочки священника. Отца своего он не знал, в 1919 году окончил Мореходную школу в Анапе, поступил вольнонаемным матросом на пароход и, чтобы избежать призыва в белую армию, сбежал в Турцию. Затем скитался по разным странам, пока не попал в поле зрения советской резидентуры в Праге, с 1925 года начал выполнять разведывательные поручения. Быстролетову были свойственны безграничное мужество, романтизм и авантюризм, к тому же он был красив и умел покорять женские сердца.