Джейс наклонился и помог Келли подняться. Она со злостью оттолкнула его.

– Обойдусь без твоей помощи!

Он с тоской взглянул на Келли, затем повернулся к Большому Джиму и торопливо развязал его.

– Больно?

Большой Джим потер онемевшие руки, облизал пересохшие губы.

– Пройдет. Это просто приступ.

Миссис Экленд погладила обеих девочек, встала с дивана, потянулась за накидкой и набросила ее на тело Вагстаффа.

– Совсем не обязательно смотреть на эту кучу дерьма.

– Значит, все это время ты притворялся совсем другим человеком? – с гневом спросил Большой Джим.

Джейс потупился. – Да.

– А где Хорэс Перкинс?

– Вы похоронили его под именем мистера Джонсона. Так я себя тогда называл.

– И все, что говорил Вагстафф, – правда? – Да.

– Ты жульничал в карты?

– В Дарк-Крике никогда. Клянусь вам, сэр.

– И ты ограбил банк?

Джейс провел рукой по волосам. Никогда еще Келли не видела такого горестного выражения на его лице.

– Только один раз, в Сент-Луисе. Но я воровал. После войны у меня ничего не осталось. Нет, я не оправдываю свою прошлую жизнь. Но убивать я не убивал. А расстался с Вагстаффами после того, как узнал о том убийстве. Мне стало невыносимо.

Келли изо всех сил пыталась сдержать слезы.

– Значит, это все ложь! Все, все, что ты нам говорил!

– Я не хотел врать. – Голос Джейса охрип. – Для меня здесь открылась новая жизнь. Возможность начать все с начала. Освободиться от прошлого.

Бет сползла с дивана. Изумленно уставилась на него.

– Я не понимаю… Ты ведь Джейс. Ты всегда был Джейс. И я тебя люблю. – Девочка протянула к нему руки.

Келли остановила ее:

– Он не заслужил ничьей любви. После всего, что натворил.

Джейс отвернулся, ссутулился.

– Мне показалось, я нашел здесь свой дом… Я не хотел врать. Вы все слишком хорошие и честные люди для этого. – Он обратил искаженное мукой лицо к Большому Джиму. – Я старался изо всех сил, чтобы вы могли гордиться мной, сэр.

Большой Джим пробормотал что-то невнятное и двинулся к буфету.

– По-моему, глоток виски нам сейчас не помешает. – Налил два стакана и протянул один Джейсу, не глядя на него.

– Я хочу, чтобы он убрался вон из нашего дома, – заявила Келли.

Большой Джим проглотил виски, налил еще и наконец произнес:

– Нет. Мне плевать, кем он был раньше. Мы знаем, с каким человеком жили все эти месяцы. С хорошим человеком. Честным. Я готов поручиться за это своей жизнью.

Миссис Экленд кивнула.

– Хорэс или Джейс – мне все равно. Намерения человека – вот что имеет значение, а не его имя.

Келли протестующе качала головой. Неужели они действительно готовы простить его?

– Но вся эта бесконечная ложь… Все, что он делал…

– Да, черт возьми, девочка! Что прошло, то прошло! Взгляни же трезво на того, кто перед тобой сейчас. Хороший человек. И он заслуживает нашего прощения. Я, во всяком случае, не берусь его судить. Мне не раз приходилось видеть, как война ломала хороших людей. А у Джейса, по крайней мере, нашлись силы и желание повернуть свою жизнь вспять.

Наступит ли когда-нибудь такой момент, когда она сможет противостоять отцу?

– Но… папа… – прошептала Келли.

– Ни слова больше! Решено. И никому не нужно знать о том, что здесь произошло. Для меня он Джейс Перкинс.

Джейс с трудом проглотил комок в горле.