Шимун Врочек. Как выжить среди принцесс
Трагедия (вместо увертюры)
Злата тоже решила ехать. Рюкзачок собрала крошечный. Сложила туда колготки и штаны – что влезло. И еще какие-то книжки. Все, как у старшей сестры. Надела футболку и джинсы. Взяла зонтик от дождя и розовую кепку. Надела теплую красную жилетку, чтобы не было холодно в дороге. Надела желтые носки (для красоты) и белые садиковские туфли (они удобные). Потом рюкзачок. Примерилась к Василисиному чемодану (я буду тихо сидеть), но сказала со вздохом: я туда не влезу. Поменяла планы. Никогда не сдаваться. Никогда. – Лиса, без меня не уходи! Посидела со всеми на дорожку. Вздохнула. Вышла за дверь и деловито вызвала лифт для всех. Когда спустились, открыла дверь и держала двумя руками, чтобы все прошли. Вышла из подъезда – в темноту и штормовое предупреждение. А когда поняла, что ее не берут в машину, в аэропорт, в самолет, к бабушке до конца лета, заплакала, стоя на тротуаре под дождем, и закричала на всю улицу: – Лиса! Лиса! Потом: – Мама, мама! Слезы и сопли лились потоком на красную жилетку на случай дождя. Потому что вдруг трагически показалось, что мама тоже уезжает надолго, как Василиса. И этого оказалось не пережить. – Мама, мама! Машина уехала. Злата осталась. С рюкзачком за спиной, с крошечным зонтиком, на руках у папы. Над головой гремел гром, сверкали молнии, шел дождь, шумели от ветра листья. Трагедия. Сопли и слезы сверкали на красной жилетке, словно бриллиантовое колье. …А потом мы с ней, рыдая, пошли в магазинчик и купили зеленого зубастика. Потом, по-прежнему рыдая, пошли домой. В лифте, дружно всхлипывая, распечатали коробочку с зубастиком. Входя в квартиру, подхлюпывая носом, рассмотрели его хорошенько. Ничего так себе зубастик, в короне. Дома тепло и пахнет гречкой. И мама сейчас приедет из аэропорта. Совсем скоро. И Злата развеселилась и перестала рыдать. А потом даже засмеялась и съела гречку. Почистила зубы и послушала книжку на ночь. Уснула, положив руку под щеку и сжимая папину ладонь. И улыбалась во сне, забыв про зубастика. Трагедия закончилась. Да. Но осень в сердце все-таки осталась. Я знаю.
От Автора
Но вообще, по ощущениям, это будет книга о детях. Но не детская. А скорее, взрослым о детях. А начать, наверное, лучше с момента, когда двух моих девиц еще не было. Как в сказке. Однажды, давным-давно, будущий папа Златы и Василисы взялся подводить итоги одного странного года…
– …понял, что люблю одну, определенную женщину. Понял, что другие мне не нужны. И понял, что обычное мужское «хочу вон ту» останется при мне навсегда. Но это уже ничего не значит. Когда на тебя наступают мамонты, танк «Тигр» и полчища киборгов Аттилы – а раствор плохой, стены кривые и четвертая башня недостроена, и, мать вашу за ногу… где же подмога?! Нет подмоги. И вдруг слышишь женский голос. И видишь тонкую фигурку на балконе, обвитом плющом. И понимаешь, что сдаваться нельзя. Подмоги не будет, но есть она – принцесса твоего разрушенного замка. А ты – ее верный, хоть и разрушенный, замок. И тогда кривые стены держат удар, словно цельный гранит. И деревянные ворота с почерневшими створками хватаются за таран, как живые руки. И сдавленно рычит танк «Тигр», на который рухнула четвертая башня… Тогда мамонты, киборги Аттилы и все в мире танки могут идти лесом. Потому что эта принцесса – моя жена, а я ее верный, хоть и разрушенный, замок. – Поступил на заочную режиссуру «Щуки». К тому же самому Хейфецу. |
