– Добро пожаловать в Майами Хай, свежее мясо! – кричит девчонка с жизнерадостно подпрыгивающими кудряшками и гадко смеется. Ее слова звучат как предупреждение, будто это еще не конец. Мол, берегись. Кто, черт побери, эти люди? Им что, заняться больше нечем? Я всегда думала, что школьная травля – не что иное как выдумка из романтических комедий восьмидесятых, мне и в голову не приходило, что ученики действительно могут заниматься такой ерундой. Да, в школе Святой Анны тоже не было идеальных учеников, но никто и никогда не был так груб. Обычно я люблю поплакать, но сейчас не могу позволить этим идиотам увидеть, как сильно они меня задели, и, поборов слезы и чувство бессилия, я распрямляю плечи, словно не вижу и не слышу их. Пока я впихиваю все свои учебники в изуродованный шкафчик, подходит Алексей. Одна из книг падает, и он поднимает ее. Настоящий джентльмен.

– Спасибо, – говорю я. – Эй, а с тобой они тоже так поступили? – И показываю ему дверцу шкафчика.

– Э э э, нет. Ух ты, жестоко.

– Я не понимаю! Ты ведь тоже новенький, почему они не стали издеваться и над тобой?

– Я нормальный – я вписался. Подростки не уверены в себе и накидываются на любого, кто на них больше всего не похож. – Он пожимает плечами.

– Так нечестно.

– Хочешь сказать, ты предпочла бы, чтобы они издевались надо мной?

– Нет… я просто не понимаю, что во мне такого особенного. Никогда не думала, что настолько не похожа на других. И мне бы не хотелось переживать все это в одиночку.

– Не то чтобы не похожа, просто ты независима. Тебя не сильно волнует, что о тебе думают другие, и их это нервирует. Да и не придется тебе переживать это в одиночку, я здесь. Прикрою, если что.

– О. – Я изо всех сил стараюсь не покраснеть, но безуспешно. – Спасибо.

– Где живешь? – спрашивает он. – Я мог бы тебя проводить. – Сейчас что, тысяча девятьсот пятьдесят второй? Это компьютерная игра про любовь и флирт? Где я? Кто я? Почему я не чувствую свое лицо? (Но мне нравится!)

– На Ромеро стрит, минут двадцать пешком.

– Небольшая экскурсия мне не помешает – мы только что переехали. – Голос Алексея звучит хрипло и экзотично, словно тропический бриз. Ну, если бы у тропического бриза вообще был какой то звук. Он отлично говорит по английски, но с необычным ритмом, присущим иностранцам, и эта легкая неуверенность лишь добавляет ему сексуальности.

– Да, тебе определенно нужна экскурсия. Мы можем пойти пешком, похоже, ты в неплохой физической форме. В смысле, в хорошей физической форме. То есть, в общем, по твоему виду можно сказать, что от двадцатиминутной прогулки ты не умрешь. Я не имела в виду, что ты секси. – Я как то читала статью про флирт в журнале «Космополитен» и, похоже, мало чему научилась.

– Значит, ты не считаешь меня секси? – спрашивает он.

Ой ой.

– Э э э, ну не то чтобы я так не считаю… Я думаю, ты… ну, симпатичный? Да, пожалуй. Ты не страшный. В смысле…

– Да я просто дразню тебя, чудила. Пойдем уже? – Он улыбается. Чудила. Уже придумал мне ласковое прозвище! Смайлик с сердечками в глазах, смайлик с сердечками в глазах.

Это не сон? Второй день в школе, и меня уже провожает домой парень. Может, не такая я и неудачница. Готова поклясться, что эту тупую Иветт Ампаро сегодня никто домой не провожал.

По дороге мы очень мило беседуем, он со своим сексуальным иностранным акцентом, а я – со своим кривым венесуэльским.