26.06.94. Вчера в обед пошутил: «Лебедев бросил писать книгу, начал писать песню». Все смеялись. Сегодня пришел зам Мартюшов и предложил уволиться.

* * *

Это последняя запись. В период "Света" я не вел дневников.

Господи, если бы я тогда знал, как все повернется...

* * *

Челентано поет "Сын льва". Слушаю.

* * *

Владимир Иванович Мартюшов, тихий, улыбчивый человек, человек, со всеми старавшийся ужиться, умер в сорок девять от обширного инфаркта.

* * *

Значит, жизнь и в самом деле есть свободное падение? И чтобы ты не делал, все равно вмажешься, духовно вмажешься в землю?

Нет, этого можно избежать. Можно.

Человек во чреве. Играет музыка. Папа поглаживает мамин живот. Мама представляет, каким хорошеньким будет ее чадо.

Роды. Акушер опытный. Он все предусмотрел.

Мама кормит точно по часам. Папа развлекает, когда он не спит и не ест.

Никаких детских садов. Две бабушки, два деда. Доброжелательные, умные, знающие жизнь.

Никаких школ. Никаких Грачевых. Никаких учителей с поджатыми губами.

Стоп. Получилась башня Гаутамы-Будды, в которой он провел молодость. Башня, которая развалилась карточным домиком.

А если так... "Мой мальчик, этот мир прекрасен. В нем все есть. И добро и зло. Часто их не отличишь, и надо быть бдительным. Надо прощать, прощать, чтобы дойти до себя..."

Опять Будда. Это – его призыв жить на равном удалении от добра и зла. Не подходит. Ты родился, тебя бросили в океан жизни, в лужу жизни, в цветочную клумбу жизни, в мусорный бак жизни, в Эдем, в земной ад бросили, ты барахтаешься, а Он смотрит на тебя. Смотрит, чего ты стоишь.

* * *

Посмотрел кинофильм. Насмерть перепуганные американцы очищали остров от насмерть перепуганных японцев.

Смотрел, потому что, включив телевизор, услышал:

– Возможно, человек – это часть одной огромной души? Это часть одного огромного "Я"?..

23

Остановившись в пустыне, складывай из камней

стрелу, чтоб, внезапно проснувшись, тотчас узнать по ней,

в каком направленьи двигаться. Демоны по ночам

в пустыне терзают путника. Внемлющий их речам

может легко заблудиться: шаг в сторону – и кранты.

Призраки, духи, демоны – дома в пустыне. Ты

сам убедишься в этом, песком шурша,

когда от тебя останется тоже одна душа.

Ночью был сон. Бог, похожий на отца Иосифа, говорил маме, что она непременно должна родить, потому что каждый ребенок – это и его, Бога, сын, и потому каждый ребенок, родившийся на Земле, есть потенциальный Христос...

– Что, мой сын тоже будет Христом? – вопросила мать.

– Я же говорил, что каждый ребенок, и мальчик, и девочка, есть мои дети! И все они рождаются, чтобы попытаться спасти человечество, или хотя бы что-то для него сделать. Однако многие, почти все, по тем или иным человеческим причинам не добираются до собственной Голгофы. И потому в последнее время меня стали одолевать недобрые предчувствия. Люди не хотят спастись, и потому их дети вырастают просто людьми и умирают в муках.

* * *

Я увидел, как мама Мария, дававшая мне ноздреватый теплый хлеб с сахаром и отобравшая шубу, умирает от боли, проевшей все тело до мозга костей.

Увидел, как слепой дядя Иван, замечательный плотник (сделавший стол с которого я, пятилетний, стибрил рюмку водки), растапливает печь, закрывает заслонку и ложится в постель, рассчитывая не проснуться, потому что две недели никого не было.