– Да, – сказал Штерн. – Это серьезный довод. Ну что ж, когда они выйдут из корабля, мы это узнаем.

– Так вы не думаете, что они улетят, не выходя к нам? Ведь мы никак не реагировали на их сигнал. Ни одним движением! Стояли и смотрели… как баран на ворота.

– Я думаю одно, – сказал Штерн. – Существа, построившие подобный корабль, в умственном отношении не ниже нас с вами. А если так, то они должны были понять ваше состояние. Они опустились и выйдут. Они вас видели

– это несомненно, – и доказали вам это. С их точки зрения появление цилиндра вполне достаточное доказательство.

– Если бы так, – сказал Куприянов. – Почему вы не пошли с нами, Семен Борисович?

– А может быть, это был фотоаппарат? – не отвечая на вопрос, сказал Штерн. – Может быть, они вас просто сфотографировали?

– Это тоже возможно. Мне кажется, что если бы вы были с нами, то поняли бы больше, чем мы.

Куприянов с удивлением увидел, что старый астроном вдруг покраснел.

– Вы трижды спросили меня об одном и том же, – сказал он спокойно. – Думаю, что мне следует объясниться, иначе вы можете подумать, что старик струсил. Видите ли, я был уверен, что они вас увидят. Вы были первые люди, которых они увидели вблизи. Мне казалось, что не следует… Я не хотел показывать им такой образец человеческой расы, как я.

– О господи! – вырвалось у Куприянова. – Что за дикая мысль!

– Каждому следует правильно оценивать себя, – сказал Штерн. – Они должны были увидеть таких людей, каких большинство на Земле. А я… не совсем обычная фигура… Несколько анахроничен.

Куприянов невольно рассмеялся.

– Чудите, Семен Борисович! Они все равно вас увидят.

– Потом не важно, – улыбнулся астроном. – Первое впечатление много значит.

Куприянов замолчал. Объяснение старого академика показалось ему и смешным и трогательным.

– Идите обедать! – сказал Штерн. – И не волнуйтесь! Они выйдут из корабля!

Он сказал это так спокойно, что Куприянов не мог не поверить ему.

ДВА ПЛЮС ДВА – ЧЕТЫРЕ

Секретарь Курского обкома партии уехал из лагеря поздно вечером. С ним вместе ушли и машины, доставившие палатки и все остальное. Военные автомобили остались в лагере. Их разместили позади линии палаток, и около них ходил часовой; две легковые машины тоже остались. Козловский предоставил их в распоряжение Куприянова.

– Мало ли что может случиться, – сказал он.

Куприянов поблагодарил его, тронутый вниманием и предусмотрительностью, которой окружали их экспедицию. Он еще не представлял себе тот огромный резонанс, который вызвал космический корабль во всем мире. Сегодняшних газет в лагере еще не видели.

– До свиданья, товарищи! – сказал Козловский, садясь в машину. – Да, чуть не забыл. Комендант! – он подозвал к себе Широкова. – Опросите всех членов экспедиции и узнайте, что кому нужно. Учтите, что, если ученые будут испытывать в чем‑нибудь недостаток, вам не избежать партийного взыскания. (Он уже знал, кто из приехавших является членом партии и кто нет.) Обращайтесь прямо ко мне.

– Ну и человек! – сказал Широков, когда машина исчезла в наступающих сумерках. – Что за энергия!

– Хватит на троих обыкновенных людей, – отозвался Лебедев. – Я никак не думал, что мы устроимся здесь с таким комфортом.

– Подумайте только! – с восхищением сказал Лежнев.