А в это время пилот оживленно беседовал со светлым гигантом, развалившимся в кресле и положившим ноги на стол. Каска лежала на земле. Пуленепробиваемый жилет был надет на голос тело. Военные брюки и сапоги. Картину дополнял автомат М-16, повешенный на спинку кресла.

– Я думал, что в Камбодже больше нет американских солдат.

– Это – австралиец, – объяснила Ти-Нам. – Да к тому же гражданский. Приехал в отпуск. Купил М-16, жилет и каску. Каждое утро бывает на фронте, не любит коммунистов. Старается их убивать. Живет в гостинице.

Странный отпуск. Эту идею можно будет предложить для Средиземноморского клуба... Охота за «красными кхмерами». Вместо того, чтобы привозить ракушки в качестве сувениров, они привезут печень. Австралиец осушил свой стакан, встал, забрал каску, М-16 и направился к гостинице. Хал Давидов помахал шахматной доской в качестве приглашающего жеста. Но Малко колебался. Монивань тайком подтолкнула его.

– Иди, все в порядке, иди.

Ну что же, это будет не дороже, чем партия в шахматы.

Протяжная кхмерская музыка, которая обычно его убаюкивала, на этот раз не могла успокоить.

Неожиданно он изо всех сил ударил кинжалом по столу. Сила удара была такова, что кинжал пробил толстую нанку с бумагами, на несколько сантиметров вонзился в дерево и остался стоять, вибрируя. На его лезвии отражалось искаженное злобой лицо генерала. Он оставался неподвижным несколько секунд, затем нажал кнопку звонка. Немедленно появившемуся солдату генерал бросил только одно слово:

– Фуонг!

Маленькая карманная шахматная доска стояла между ними на стуле.

– Ваш ход.

– Да, я знаю. Но я не в состоянии сейчас играть.

– Возникли проблемы?

– Да. Думаю, что вы могли бы мне помочь.

– Я?

Хиппи был явно удивлен. Неожиданно он нахмурил брови и стал усиленно чесать левую икру. В это же время большой палец этой ноги стал странно дергаться. Он сделал гримасу:

– Мои нервы никуда не годятся. Во время посадки пуля угодила мне в ногу. Три месяца назад. Когда начинается боль, я почесываю икру. Это приносит облегчение.

Все более и более странный. В зеленоватой и дырявой рубашке он походил на истинного тропического бродягу, азиатского хиппи.

Он снова старательно принялся чесать свою волосатую икру.

– Монивань сказала, что вы работаете пилотом в частной компании...

– Такой частной, что в ней остались одни части! Я летал два года во Вьетнаме. Напалм и ракеты. Мне осточертело убивать этих несчастных. Здесь тебя заставляют проливать пот, а не убивать. Я пилотирую старую этажерку. ДС-3. Когда есть горючее. Садиться приходится там, где скажут, и перевозить то, что скажут. За что, естественно, платят. Компания – собственность одного камбоджийского генерала. Он зарабатывает огромные деньги... Позволяет «красным кхмерам» перерезать дорогу. Затем организует снабжение окруженного города по воздуху. Разумеется, за огромные деньги. А сверх того, часто забывает мне платить.

Он замолк, как если бы опомнился, что слишком много наболтал. Малко старался не пропустить ни одного слова из рассказа. Технически Хал Давидов способен осуществить задуманное. Но дальше...

Молодой американец вытащил шилом из кармана, зажег и стал жадно вдыхать дым. В теплом воздухе сразу запахло ганшой. Неожиданно голубые глаза уставились в упор на Малко. Удивленные и пораженные.

– А вы, собственно, чем занимаетесь?

– Беженцами. Американская помощь.

Хал Давидов щелкнул языком в знак понимания.

– Ясненько.