Кангасск молчал. И безумная ярость, несколько минут назад готовая захлестнуть его, оборачивалась ледяным спокойствием. Безлюдные горы, скованные вечным льдом, спокойны так. И любого, кто явился покорить древний ледяной край, ждет неминуемая смерть, среди тишины, под ярким, ничего не согревающим солнцем… Кангасск Дэлэмэр еще не помнил себя таким…

Тем временем Немаан сменил облик…

— Таким она меня помнит, — произнес он с улыбкой, представ перед Учеником юным Дэлэмэром, черноволосым, смуглым от кулдаганского загара; без шрама на лице; со здоровой правой рукой, способной держать меч… — И таким меня будут помнить все остальные. Хотя… — стиг задумался, и, следуя его мыслям, смуглое человечье лицо, преломив бровь, перечеркнул свежий шрам. — Шрам хорош. Пусть будет…

Кангасск пристально смотрел в глаза этого получеловека. Глаза, зеленые и ясные, как у него самого. И холод, уже жгучий, безжалостный и свирепый, терзал его душу. Выбор. Перекресток. Узел, от которого разбегаются в разные стороны мириады серебристых нитей. И ошибиться сейчас наследник миродержцев, при всей своей неопытности и молодости, не имел права.

«Какое значение имеет моя жизнь? С ней я простился вчера… — подумал он, уже не сомневаясь, что мыслей его не слышит никто во всей Вселенной. — Мои Учителя поступили бы так, как лучше для Омниса. Они всегда так поступали. И я должен…»

— Я передам тебе Нарру, — кивнул Кангасск, когда стиг уже начал терять терпение: все-таки от роли вспыльчивого наемника-Немаана он еще не успел отойти.

— Мудрое решение, — расплылся в улыбке тот, кого можно было бы назвать теперь лже-Дэлэмэром. — Говори. Я жду…

— Погоди. Я еще не вполне уверен в тебе… — несколько охладил его пыл Ученик.

— Дьявол раздери тебя, Дэлэмэр!!! — вспыхнул стиг. — Я и так на многое пошел, чтобы ты мне поверил! И твои харуспексы не соврут — я сдержу слово!

— Да, — отозвался Кан примиряюще. — Харуспексы подтверждают твои слова. Потому мне нужен лишь последний жест твоей доброй воли.

— Валяй… — стиг шумно выдохнул. — Что ты хочешь?

— Я не оставлю Омнис стигу, — тоном, не подразумевающим возражений, произнес Кангасск. — Потому мне нужно доказательство, что ты человек, окончательно и бесповоротно.

— Много просишь… — огрызнулся лже-Дэлэмэр, впрочем, не очень убедительно это прозвучало.

— Не много, — мотнул головой Кан. — Я так понимаю, сейчас ты не раздроблен, а един… Так вот, я хочу твой последний стигийский камень. Тот самый. Белый харуспекс Илианн.

— Подлый ход, — стиг презрительно сплюнул.

— Ничего подобного, — улыбкой ответил ему человек. — Ты же хотел сменить свою природу? Вот и держи слово. Чтобы никаких больше «походных форм». Повторяю: стигу я Омнис не оставлю.