— Думаешь, он это сделал? — спросил старший инспектор у Клафа, пока они неслись мимо живописных деревень.

— Священник? Плевое дело детей убить, трупы спрятать, а позже похоронить. Копы даже не потрудились порыться в земле.

— Уроды, — сквозь зубы процедил Нельсон. — Интересно, служит еще кто-нибудь с тех пор?

— Том Хенти. Тот дежурный сержант из Линна. Он сто лет там сидит.

— Хорошая мысль. Я с ним переговорю.

— Неужели вы считаете, что это сделал Хеннесси? — Клаф с любопытством посмотрел на начальника.

— Он что-то недоговаривает, — ответил тот. — Что-то имеющее отношение к детям. Может, кого-нибудь покрывает.

— Монашку? Джуди сказала, она с приветом.

— Не с приветом, а проницательная.

— Это одно и то же. Монашка их обоих и пришила.

— Зачем?

— Хотела совратить девочку, а брат застукал.

— Ты рассуждаешь, как в желтой прессе.

— Спасибо.

— Это не похвала. Нелегко избавиться от тела двенадцатилетнего подростка.

— А если они не мертвые, где они тогда?

— В этом весь вопрос. Расширим поиски. Попробуем найти их родственников в Ирландии. Побеседуем с другими людьми из детского дома. В девяти случаях из десяти пропавшие обнаруживаются на старом месте. Словно их туда тянет.

— Думаете, они все-таки живы?

— Мальчик — не исключено. Он был достаточно взрослым и мог о себе позаботиться. Что же касается девочки… похоже, найденный скелет — ее.

— Было бы слишком много совпадений, если скелет не ее, — заметил сержант, собирая крошки в пустом пакете из-под колечек. — Два мертвых ребенка в одном месте!

— Да уж, — протянул Нельсон. Он думал о раскопках: там находился детский дом, ранее — церковный погост и не исключено, что римская вилла. Сколько инкарнаций претерпело это место и сколько видело смертей? Нельсон мысленно себя одернул. Что с ним такое? Он начал мыслить, как Катбад.

— Знаете, что самое смешное? — Клаф убрал пакет. — Он много твердит о любви.

— Все священники такие.

— Нет. От него меня бросает в дрожь. Вот он сказал: девочка была прелестной. Не странно ли звучит?

Нельсон задумался. Он не обратил внимания на замечание Хеннесси «Все любили Элизабет», посчитав его обычным штампом служителя церкви. А вдруг Клаф прав и в этих словах больше грозного смысла, чем показалось сначала? Может, слово «прелестная» неуместно по отношению к пятилетнему ребенку? Не хотел ли Хеннесси сказать, что каким-то извращенным образом был влюблен в свою подопечную?

И монахиня говорила о любви. Это содержалось в отчете Джуди. Она сказала, что Хеннесси считал, что мальчику требовались любовь и внимание.

На Нельсона произвело впечатление, что Клаф это запомнил. Однако мир потускнеет, если никому не будет позволено любить детей.

— А может, он любил их не похотливой, а отеческой любовью?

— Господи, вы заговорили, как примерный христианин.

— Чушь! — рассердился Нельсон и, не глядя по сторонам, лихо выехал на шоссе. — Просто я не делаю поспешных выводов. «Никогда не строй догадок» — так учил мой первый шеф.

— Знаю. А мы слушаемся и валяем дурака. — Клаф посмотрел в окно.

Нельсон усмехнулся. Завтра его подчиненный попотеет в архиве, это приведет его в чувство.