Голова бравого командора слетела с плеч, с непостижимой легкостью, словно яблоко, которое смахнул со стола неосторожный ребенок. Оторопевшие рыцари Ордена Чистоты с ужасом смотрели на своего обезглавленного командора. Его тело продолжало стоять, опершись на меч, который он держал двумя руками, угнездив его между двух булыжников мостовой. На том месте, где всего минуту назад голова Стрига крепилась к шее, красовался ровный красный срез. Из него двумя роскошными струями бил кровавый фонтан. А голова бравого командора, тем временем, катилась по булыжнику мостовой

Тут из ворот, неожиданно, вышел сам герцог Нурс, собственной персоной. Побеспокоенный шумом, он решил самостоятельно узнать, в чем дело, и примерно наказать виновных. В это время, голова командора Стрига подкатилась прямо к его сапогам, и герцог чуть было не споткнулся об нее.

Надо отдать должное Нурсу, при этом он не проявил никаких признаков душевной слабости. Хладнокровно переступив через хлопающую глазами голову командора, он в изумлении уставился на его тело. Именно в этот момент оно, наконец-то, завалилось на бок и, гремя доспехами, опрокинулось на мостовую.

– Что здесь происходит, кузен! – возмущенно поинтересовался Нурс, поворачиваясь к барону. – Уже нельзя выйти из дворца, чтобы не споткнуться об очередное мертвое тело!

– Ваша светлость, эти негодяи пытались силой захватить карету, что находится теперь под вашей защитой, – вылез вперед Кранц.

– Ту, что едва не снесла башню моего дворца? – покосился Нурс на лекаря.

– Она самая, ваша светлость! – со значением кивнул тот.

– С каких это пор рыцари Ордена Чистоты промышляют грабежом мирных карет в стенах моего города? – начиная гневаться, вскричал Нурс. – Пошли вон, пока я не отдал приказ заковать вас в кандалы, как разбойников!

Оставшиеся без командора, рыцари нерешительно топтались на месте, пока один из них не произнес смущенно:

– Ваша светлость, вы позволите нам забрать тело командора Стрига?

– Забирайте! Я полагаю, что оно мне вряд ли пригодится во дворце, разве, что собак покормить, – милостиво разрешил Нурс.

В пыточной камере мрачного подземелья, вырубленного глубоко в скале, служившей фундаментом для дворца герцога Нурса, кроме палача и допрашиваемого были лишь сам Нурс и Кранц. Дело было в высшей степени деликатным, чтобы доверять его большому количеству людей.

Растянутый на пыточном столе пленник был полностью обнажен. Кранц с брезгливым любопытством разглядывал лжемозгоклюя. Это был длинный костлявый человек с очень белой кожей, местами густо покрытой рыжими веснушками. Длинные волосы соломенного цвета и водянистые светло-голубые глаза дополняли облик безжалостного убийцы.

– Назовись! – приказал Нурс пленнику.

– Меня зовут, Евжен, – прозвучал вежливый ответ.

– Ты будешь отрицать, что на протяжении многих дней зверски убивал моих подданных? – продолжил вопрос Нурс.

Рядом палач любовно раздувал мехами тлеющие угли в кузнечном горне. Закончив, он принялся раскладывать свои многочисленные инструментами, которые жутко звенели.

– С какой стати? – вопросом на вопрос ответил Евжен, переводя взгляд с палача снова на герцога. – Спрашивайте, и я отвечу на все ваши вопросы.

Кранц с герцогом Нурсом не могли поверить своему счастью – лжемозгоклюй добровольно давал показания. У них создалось впечатление, что он даже гордится всеми теми злодействами, которые творил под покровом ночи в Золотом городе.