– Так что мне, их у Моргота из башки выковыривать? – спросил Гордон, с сомнением кривя рот.

– Откуда ты их будешь выковыривать, не моя забота. Это тебе решать. Короче, берешься ты или нет? – сова вновь раскрыла клюв. – На подготовку тебе неделя, потом неделя на работу. Двадцать седьмого июля, не позже, камни должны быть у меня.

– Нет, недели на работу мало. Сами знаете, мистер Дьюри, как тяжело работать в мире Толкиена. Причем камни, вероятнее всего, придется добывать из разных мест.

– Ну ладно, две недели. Третье августа – крайний срок, – пред Гордоном, словно по мановению волшебной палочки, возник стандартный договор найма Искателя. Пробежал глазами, что-то зацепило взгляд. Когда просмотрел подробнее, то воздух вырвался из груди возмущенным воплем:

– Так, а это что такое? Напарник? Я всегда работаю один!

– Да, ты работаешь один, – кивнул Дьюри. – Вернее, работал. Но в этот раз пойдешь с напарником. Надо смотреть правде в глаза, Гордон. Год, два и ты сможешь оставить работу или через пять будешь вынужден ее оставить, выйдешь в тираж. Я знаю, тебе ведь сорок два, хоть и выглядишь ты на двадцать пять. Так что возьмешь паренька с собой, научишь чему надо. Будет у меня новый Искатель хорошего класса.

– Нет, и не проси. Еще щенков необстрелянных с собой таскать. Как выйду на пенсию, открою частную школу. Тогда – пожалуйста.

– Не хочешь? Ну, тогда я свяжусь с Ником Деметракисом. Я думаю, он не откажется от такой кучи денег.

– Стоп, стоп, мистер Дьюри! – поспешно сказал Гордон. – Не надо беспокоить эту греческую вонючку! Я согласен. И кого вы мне на шею повесите? Способности к Поиску хоть есть у него?

– Что меня всегда поражает в вас, Искателях, так это полное отсутствие фантазии за пределами работы. Знаешь, как называет тебя Ник? Эта «англосаксонская вонючка», – сова улыбается, сова довольна.

– Мне платят за фантазию на работе. В остальное время я могу быть хоть скудоумным идиотом. Так что с напарником?

– Ах да. Способности к Поиску у него сильные и устойчивые. Зовут его Василий Стрикаловский.

– Поляк? Или русский? Вы бы мне еще араба в спутники навязали.

– Не горячись. Василий прекрасно говорит на четырех языках, сейчас осваивает Вестрон, черный пояс по каратэ и кэмпо, по образованию – психолог. Конфетка, а не парень. Чем он плох?

– Тем, что он просто есть. Ладно, пусть приходит сегодня к восьми в «Оазис», там поговорим. Раз уж он в деле, пусть готовится вместе со мной.

– Разумно. Подписывай договор, Гордон. Я ему позвоню.

Оттиск большого пальца и залихватская подпись Гордона украсили бланк договора. Дьюри откинулся в кресле, вытер лысину носовым платком.

– Будут проблемы со снаряжением, звони.

– Всегда обходился своими силами, и сейчас обойдусь, – гордо ответил Искатель, и встал. – Всего хорошего, мистер Дьюри. С завтрашнего дня я начинаю подготовку.

– О, кей, – Дьюри также встал, протянул руку. – Успеха, Гордон. Не подведи меня, – Гордон пожал небольшую, и неприятно потную ладонь.

– Когда я вас подводил? Те, кто вас подвел, давно в земле сгнили. Я туда не хочу. До свидания, мистер Дьюри. Увидимся третьего августа.

Дверь щелкнула протяжно, словно замок сейфа. Гордон взял шляпу, умостил на голове наиболее мужественным образом, повернулся к секретарше.