Шебле протянул руку:

— Удачи, Мак.

Болан усмехнулся:

— До вечера.

С этими словами он исчез в густых зарослях, чтобы незаметно проникнуть в новую столицу преступного мира.

Глава 6

Болан снял рыбацкий костюм и спрятал его в кустах. Поверх черного боевого комбинезона он надел брюки, рубашку и спортивного покроя пиджак. Повязав галстук, он сунул в кобуру под мышкой неразлучную «беретту». Мак рассовал по карманам черные очки, бумажник с документами, новый носовой платок с вышитым на нем вензелем ФР, несколько дешевых безделушек и зажигалку с теми же инициалами. Из пакета с гримом он извлек бакенбарды, которые тотчас наклеил на виски. Оставив контактные линзы в пакете, он зашвырнул его в заросли.

На свое перевоплощение он не затратил ни одной лишней минуты.

Болан закурил и спокойно направился к мосту.

Он прошел уже половину пути, когда на краю дороги возникла фигура человека, сильно походившего на нью-йоркского гангстера. Они едва не столкнулись нос к носу. Мужчина отпрыгнул назад и, вскрикнув от неожиданности, принялся размахивать армейским «кольтом» 45-го калибра.

Болан тотчас напустился на него:

— Ты что здесь делаешь?

Главная слабость мафии заключалась в ее необъятных размерах. Никто не знал друг друга, а связи между семействами (и Монреаль был тому подтверждением) напоминали взаимоотношения незнакомцев, которым приходилось сотрудничать друг с другом в кромешной темноте. Им оставалось лишь полагаться на собственную интуицию.

Болан часто разыгрывал эту карту и считался непревзойденным мастером в искусстве перевоплощения и маскировки.

Мужчина мрачно уставился на него:

— Я даже не знал, что ты сидел там, приятель. Я мог бы всадить в тебя пулю. Ты должен был...

— Я, кажется, спросил: что ты здесь делаешь? — произнес Болан ледяным тоном, положившим конец объяснениям мафиози.

Гангстер был явно озадачен повелительным тоном незнакомца и сделал новую попытку объясниться:

— Э-э... Мы увидели, как какая-то лодка переправлялась через реку. В ней сидели двое, вероятно рыбаки. Потом они исчезли за поворотом, а когда лодка опять появилась, в ней уже сидел только один человек. Вот Ларри и приказал мне пойти проверить, что произошло.

— Ларри поступил правильно, — кивнул Болан. Внезапно он улыбнулся и чуть более мягким тоном добавил: — Это был я.

Он взял мафиози за руку и заставил его повернуть обратно.

— Пойдем отсюда.

Гангстер никак не мог прийти в себя и выбрать верную манеру поведения.

— Я... но... Мне приказали, чтобы я...

Болан не дал ему ни секунды на возражения. В голосе его послышались жалобные нотки:

— Я все утро провел в этом лагере, провонявшем рыбой. Смешно! Фрэнк Руджи не тот человек, чтобы сидеть целый день в лесу и бить баклуши. Дурное занятие! Я позвонил самому Оджи и сказал ему, что обо всем этом думаю. Кстати, ты ведь из людей Стаччио?

Гангстер молча кивнул.

— Не обижайся, — продолжил Болан, — но я не за тем приехал сюда из Лос-Анджелеса, чтобы отбиваться в лесу от комаров. Я так и сказал Оджи. Глупо посылать Черных Тузов в Канаду, чтобы они сидели сложа руки.

Мафиози шел по дороге, подталкиваемый Боланом, который так и не выпустил его руку. При словах «Черные Тузы» гангстер живо обернулся к нему, и в его глазах вспыхнул огонек любопытства.

— Вы правы, мистер Руджи, — почтительно произнес он. — Я понимаю ваш гнев.

— Зови меня Фрэнк. Можешь говорить мне «ты».

— Конечно, Фрэнк. Значит, ты сказал им все, что думаешь?

— Я сказал все, что думаю, когда беседовал с Джо Стаччио.

Гангстер, настоящий горилла, довольно заулыбался.