Что ж, такое бывает. Да вот только… Ева снова захлопала ресницами: в «Лас-Вегасе» ключ ещё был у Фёдора, висел на шее. А потом произошла эта невероятная перестрелка, и тот, кого она увидела в следующий раз, уже не был просто пареньком из Дубны, не был прежним Фёдором. И общего «хозяйственного пространства», чтобы перепутать вещи, у них больше не было. И значит… «Никакой путаницы, ничем случайным тут и не пахнет. Ключ в мои вещи положили намеренно».

Но… кто? Когда? И главное, зачем?

Ответ, конечно, был, и был очевиден. Только Ева всё ещё пыталась избегать его. Ответа на вопрос, как ключ оказался в её вещах.

Фёдор положил его незаметно. Больше просто некому. Но… зачем? Что он хотел сказать? Если это шутка, то очень плохая шутка. Жестокая.

«Нет. Он так не мог поступить». Но кто же тогда? Может, просто хотел, чтобы это побыло у меня?! Но это не наша вещь. Зачем мне ключ, связывающий его с другой? Он всё ещё не может её забыть? И…»

«Не-ет. Он бы сказал».

И когда он мог это сделать? Незаметно подбросить мне ключ? В колокольне Икши? Когда тащила его в полусознании? Или когда прощались у тёмных шлюзов?! Решил отделаться от меня? Передумал, и чтоб не объясняться?.. Нет, этого не может быть. Он бы так не поступил со мной! Ведь они виделись только что в Лабиринте. И вся нежность, и признания, и… Ведь он сказал, что любит. Зачем же тогда?

Там что-то ещё, что-то другое… Незаметно подбросить ей ключ этой самой Вероники, которая… Нет, он бы такого не сделал, не поступил бы он так. Только не Фёдор.

Но… вот же он, ключ. Ева чуть повернула руку, и ключ блеснул, словно насмешкой, горьким укором, из глубины её ладони.

Да, они виделись в Лабиринте. Только ведь «виделись» – не совсем точное определение. Это было как сон, как мечта, и…

«Ты ведь не знаешь, что видела в Лабиринте. А если это была лишь часть его, та, которая по-прежнему любит? А сам он решил… Мысль, конечно, дикая. Невероятная, но ключик-то вот он».

«Он решил отказаться от меня?»

Что-то поднялось и гнетущей занозой застряло у Евы в груди. Её любимый…

«Нет, там что-то другое. Он никогда бы… Даже думать так – низко. Что угодно, но не это. Не так».

– Не так, – горечью, хрипло сорвалось с Евиных губ.

В горле пересохло. Она крепко сжала шнурок в ладони. Пришлось кашлянуть. Потом её пальцы расслабились.

– Откуда ты взялся, ключ? – тяжёлым низким голосом произнесла Ева. – Что ты такое?

И тут же вновь услышала этот пустотный треск. Только теперь чем-то твёрдым водили не по полой трубе, а словно где-то внутри, где боль, по её готовому застыть сердцу.

Глава 3

Рыжая, неверная, влюблённая

1

Когда-то у Рыжей Анны был скремлин – забавный и очень гордый хорёк по имени Лидия. Лишь для виду Лидии обустроили клетку, довольно просторную, стоит отметить, а во время прогулок брали на поводок. Анна тогда пробавлялась танцовщицей в приграничной Икше, – «певичка», как говаривали о ней пылающие ревностью жёны многочисленных поклонников, – пока город не накрыл туман. Гиду-женщине с огненно-рыжей копной волос статус звезды местных шалманов очень даже подходил, на её выступлениях всегда были полные аншлаги. Многие состоятельные купцы специально ради неё приезжали из респектабельного Дмитрова в этот опасный город фронтиньеров и головорезов. Бывал среди них и будущий муж Анны – Сергей Петрович. Разумеется, никто из воздыхателей не догадывался об истинной природе Лидии, впрочем, как и её хозяйки, полагая хорька причудой эксцентричной красотки.