— Ты по-прежнему считаешь меня такой же чокнутой, как Максвелл?

— Даже моя мать была нормальнее его, — ответила Джоан. — Но сто восемьдесят один год — слишком уж долгая жизнь, да.

— Ну давай тогда. Спроси меня о чем-нибудь.

— Ладно. Кто был вице-президентом во время первого срока правления Линкольна?

Змей пожала плечами.

— Да кому надо помнить вице-президентов? Глупый вопрос.

— Ну так я ведь каждый раз именно его задаю. Могла бы уж и найти.

— И дискредитировать себя? Мое невежество вполне доказывает мою честность.

— Ты думаешь?

— Джоан, помнишь Евангелие? Как мы поняли, что Матфей, Марк, Лука и Иоанн не врут? Потому что их рассказы о жизни Христа не сходились друг с другом. А вот если бы они соглашались по каждой мелочи, вот тут то возник бы повод чего-нибудь заподозрить.

— Значит, по тем же меркам, если бы ты идеально помнила 1860-й, я бы поняла, что ты самозванка. А поскольку ты не помнишь, значит, ты и вправду пережила то время.

— Именно.

— Интересная теологическая теория, — сказала Джоан, закуривая очередную сигарету. — А ты не думала о том, чтобы фальшивые документы достать? Будешь говорить, что тебе всего шестьдесят. Зрелая шестидесятилетняя женщина.

— Я уж лучше в Техас вернусь. Или снова нацеплю гульфик, если скрыть нужно только пол. А морщины эти я заслужила.

— Может, мне тогда поможешь?

Змей покачала головой:

— В Департамент канализации я уже обращалась. Та же ерунда.

— С сегодняшнего вечера я в канализации тоже больше не работаю, — сообщила Джоан. — У меня задание от Лексы.

— Это которая газетой заправляет?

Джоан кивнула.

— Она попросила кое-что расследовать. Возможно, это опасно. Можешь меня прикрывать.

— А что расследовать?

— Заговор.

— За-аговор, — протянула Змей. — С такими вещами я давно не спутывалась.

— Так тебе интересно?

Старая солдатка закурила, наклонилась поближе и произнесла:

— Рассказывай все, дорогуша.

5

Помимо этого, проблема денег сейчас выглядит совсем иначе, нежели в 60-х. Экономика теперь везде играет главную роль; а нам с этим особо сталкиваться не приходилось. В 60-х царило изобилие, и если приходилось растянуть сорок баксов на неделю, это было несложно. Можно было скинуться, вписаться куда-нибудь, устроить все как-то…

Помимо обвинений в анархизме, государственной измене и злобствовании в открытом море, Фило Дюфрена иногда называли и антикапиталистом. Хотя он и впрямь выступал против многих капиталистических бесчинств — например, против получасовых рекламно-информационных роликов, — но против частной собственности и корысти как таковой он не возражал. В конце концов, даже радикальные природоохранники ждут платы за то, что делают; и даже те редкие святые индивиды, у которых достаточно и средств, и желания отказаться от материального вознаграждения, все равно делают это ради удовлетворения, которое дает хорошо выполненная работа и благородство миссии. Духовный капитал — тоже капитал, даже если его не сдашь в аренду.

Ну и к тому же еще «Ябба-Дабба-Ду». Стоит учесть не только тот факт, что на ее содержание уходит столько твердой валюты, сколько ни один коммунист и в глаза не видел, но и ее историю: как бы ни нравилось Моррису Каценштейну считать, что он построил лодку с нуля, «Ябба-Дабба-Ду» изначально была одной из самых дорогостоящих шуток XX века.