Степан перехватил его взгляд, но смолчал. Он даже опустил глаза. Ничего не понимающий Варганов переводил взгляд с Гордеева на Степана и обратно.

Старик же не обращал на происходящее никакого внимания. Он сосредоточенно считал количество жевательных движений, которые тратил на каждый кусок.

— Степа, ты же был с Лизой в тот вечер? Почему же тебя не оказалось рядом с ней? — наконец спросил Варганов.

Колобов нервно посмотрел на Лизу.

— В самом деле — почему? — произнесла она, не давая ему ни единого шанса на спасение.

Колобов напрягся, чуть подумал и сказал:

— Я же уже объяснял. В этот момент я вышел проветриться…

— Неужели возле барной стойки было так душно? — невинным голосом поинтересовался Юрий.

Степан со злобой уставился на него.

— Кажется, господин адвокат хочет меня в чем-то обвинить? — Лицо Колобова стало просто пунцовым.

— Упаси бог. Обвинять — это дело прокурора. — Гордеев с удовольствием отметал, что Лиза смотрит на него с интересом. — А я напротив — адвокат.

— Да уж, это не ваше дело! — грубо рявкнул Колобов. — Занимайтесь лучше своими мелкими бракоразводными делишками. Или чем вы там промышляете, коллега?

— По мне, лучше вести дела о разводах, чем юридически грамотно обворовывать государство, коллега.

— Это обвинение? — прошипел Колобов.

— Повторяю, я не прокурор. — Гордеевым овладела холодная ярость.

— В таком случае вы мне ответите за клевету в присутствии свидетелей, — пригрозил Колобов.

— Каких свидетелей? — весело спросил Варганов. Его явно забавляла эта ситуация.

Степан беспомощно посмотрел на Модеста Казимировича. Тот продолжал жевать с отсутствующим видом.

— Вам положить салата, Юрий Петрович? — обратилась к Гордееву Лиза, старательно игнорируя пьяного Степана, который озирался по сторонам — то ли в поисках дополнительных свидетелей, то ли просто потому, что не знал, как себя вести.

— Не откажусь. — Гордеев протянул тарелку. Лиза, мило улыбнувшись, изящным движением положила ему салат. «Да, — подумал Гордеев, — женщины ухитряются даже салат на тарелку класть так, чтобы показать свой внутренний интерес».

Степан еще раз окинул присутствующих пьяным взором, потом неуклюже поднялся из-за стола.

— Ноги моей больше не будет в этом доме. — Он покачнулся и, едва удержав равновесие, направился к двери. — Приглашают тут разных… Поужинать не дадут спокойно.

— Он не сможет сесть за руль в таком состоянии, — сказал Гордеев. — Его надо проводить.

— Не обязательно, — откликнулся Варганов. — Его дом в ста метрах отсюда.

— А-а… — кивнул Гордеев, — тогда я за него спокоен.

— Да, — весело отозвался Варганов, выразительно глянув на дочь, — вам его на себе тащить не придется.

Лиза не смогла удержаться и захихикала.

Ужин продолжился. Гордеев видел, что Лизе не по себе от произошедшего. Она уже жалела о том, что поверила намекам малознакомого человека, пусть и проявившего себя по отношению к ней очень порядочно.

Варганов был, кажется, доволен уходом молодого прощелыги. Колобов явно ему не нравился. Он поглядывал на Гордеева с насмешливым интересом, то и дело подливая ему вина в бокал. Вино было отменным, и, судя по характерному терпкому привкусу, еще совсем недавно оно наполняло деревянную бочку. Гордеев смаковал с удовольствием и совершенно не чувствовал опьянения.