— Пожалуйста, не делайте больше так. Мы разобьемся. — Гордеев тронул машину.

— Как не делать? — Девушка дышала ему в ухо. — Вот так?

Ее рука скользнула в промежуток меж пуговиц рубашки.

— Может, подскажете, куда вас отвезти? — прокашлявшись, спросил адвокат.

— Подскажу. Едем к тебе, — заявила девушка и расстегнула-таки пуговицу.

— Пожалуйста, оставьте в покое мою рубашку. Я собьюсь с пути. — Гордеев отвел руку девушки от своей груди.

Она откинулась на спинку сиденья и обиженно притихла. Некоторое время они ехали молча и спокойно. Гордеев то и дело поглядывал в зеркало на темный силуэт девушки на фоне заднего стекла.

Неожиданно пассажирка подалась вперед. Она стала перелезать через спинку переднего сиденья. Гордеев вынужден был снова остановить машину.

Он думал о том, какое странное, наверное, зрелище представляет собой остановившаяся посреди трассы машина, в которой девица лезет на переднее сиденье, опираясь на плечо отвернувшегося к окну водителя.

Промчавшаяся мимо машина помигала фарами, и Гордеев понял, что зрелище действительно необычное.

Девушка уселась на место, поправила юбку.

— Можно ехать? — спросил Гордеев.

— Да, пожалуйста, — ровным голосом ответила незнакомка.

«Умеет распоряжаться людьми, — отметил про себя адвокат. — Наверное, тоже мажорка».

Они продолжили путь. Девушка молчала, ей, судя по всему, было дурно и клонило в сон.

— Можно я окно открою? — сказала она.

Гордеев кивнул.

— Я что, совсем тебе не нравлюсь? — спросила она через паузу.

— Нет, нравитесь. Просто я не хочу пользоваться вашим положением.

— Ясно. Я тебе разрешаю.

— Что?

— Пользоваться.

— Это только я решаю, — разозлился Гордеев. — И мы не переходили на «ты»!

— Так давай перейдем. Только не говори мне, как тебя зовут. Пусть будет как в «Последнем танго в Париже».

«Эстетка, твою мать!» — подумал адвокат.

— Ладно, не скажу. Но на этом мое сходство с Марлоном Брандо закончится в нашем с вами случае, хорошо?

— Посмотрим. Скоро твой дом?

— Скоро. — Гордеев посмотрел на девушку. Она была все еще сильно пьяна. Назавтра, скорее всего, ничего не вспомнит.

Юрий свернул на свою улицу. Остановил машину на обычном месте.

— Идти самостоятельно сможете? — Он выключил двигатель.

— Конечно, — сказала девушка и добавила: — Нет.

Гордеев помог спутнице выбраться из салона, придерживая ее за талию, щелкнул кнопкой на брелоке. С глухим щелчком закрылись дверные замки.

Девушка положила голову на плечо адвоката. Он отстранился и закинул ее руку себе на плечо. Так они добрались до подъезда. Лифт, по счастью, работал, поднялись на нужный этаж.

По дороге девушка вела себя вполне прилично. Адвокат открыл дверь, и они вошли в квартиру.

— Где мы будем спать? — спросила девушка.

— Вы — вот здесь. — Юрий показал на кровать в спальне.

— А ты по-спартански на диване в другой комнате? — Красавицу заметно покачивало. Тепло квартиры разморило ее. — Не будь дураком, добрый дядя.

— Буду. Честно говоря, спать ужасно хочется. — Гордеев изобразил широкий зевок. — Можете укладываться.

— Ладно. — Девушка вдруг заплакала, по-детски утирая кулачком слезы.