Мать вдохнула, чтобы что-то возразить, но выдохнула, так ни слова и не сказав. Видимо, моё поведение шло вразрез с тем, к чему она привыкла.

Тут, вероятно, Игорь прав, и в общении с родными надо давать ему больше свободы, иначе я могу навредить не только ему, но и себе, а это в мои планы не входило.

Мать встала и направилась к выходу из палаты. Но на полпути остановилась и обернулась.

— Я сейчас пойду поблагодарить врачей за твоё чудесное исцеление, — сказала она, робко улыбаясь. — А тебе скоро принесут вещи. Так что собирайся, нас ждёт вертолёт.

— Не стоит благодарить этих эскулапов, — пробурчал я себе под нос, но так, что женщина, кажется, услышала. — Бога поблагодари!

— Какого? — прямо-таки заинтересовалась мать Игоря.

— Рандома всемогущего! — выдал я на автомате и тут же прикусил себе язык.

— Всё тебе шутки, Игорёша! — улыбнулась тепло женщина, — но я рада, что ты приходишь в себя!

Она вышла, а я решил встать с кровати.

Тело, исцелённое за счёт божественной благодати, чувствовало себя очень даже неплохо, только всё-таки сказывалось долгое лежание на одном месте. Хорошо, хоть массажи делали регулярно, а не так, как операцию.

«Слушай, — сказал я Игорю, делая первые шаги, пытаясь удержать равновесие. — У меня к тебе масса вопросов. Но для начала надо кое-что сделать».

«У меня тоже полно вопросов, — ответил тот и снова мысленно легонько шлёпнул меня ладонью по лбу. Ишь, чему научился! — Так что давай сначала расставим систему приоритетов в наших с тобой отношениях».

* * *

«И что же ты хочешь узнать? — поинтересовался я, приготовившись ёрничать, так как терпеть не могу серьёзные разговоры. — Что было раньше: Большой Взрыв или Большой Террорист?»

«Для начала, — проговорил Игорь, даже не улыбнувшись, из-за чего я на него немного разозлился, — я хочу узнать, кого же в меня занесло?»

Я решил не стесняться.

«На ближайшие две недельки, друг мой, Игорацио, — ответил я настолько пафосно, насколько это не звучало фальшиво, — тебе повезло стать аватаром всевеликого и всемогущего бога Рандома!»

Молчание со стороны владельца тела, в которое я попал, напрягало.

«Звучит, как всевеликого песца… — ответил он, наконец, а, немного подумав, добавил: — Что-то такое… летальное».

«В целом, недалеко от истины, — согласился я, но с некоторой поправкой. — Только не летальное, а глобальное. Основательное».

«Получается по своей воле перенёсся? — поинтересовался Игорь. — Если ты такой уж всемогущий. А почему тогда в инвалида?»

Вот же дотошный тип. Нет бы радоваться, что я его вылечил, так он вопросы неудобные с самого начала задаёт. А ещё меня упрекает в неангельском поведении.

«Я, можно так выразиться, на каникулах, — и тут я совершенно не кривил душой, потому что полагал, что неделя-две, на Олимпе всё уляжется, и меня вернут обратно в пантеон. — И вот оказался в твоём теле. Почему инвалид? Скажем так, в данном вопросе присутствовал некоторый процент случайности, как ты понимаешь. Но так как я привык получать только лучшее, то номер люкс с лицезрением потолка на две недели меня не устраивал. И я внёс некоторые коррективы в твоё тело».

«И зачем это нужно? — спросил он, полностью сосредоточенный на нашей беседе. Наверное, так же он разговаривал с людьми до того, как его приковало к постели. Интересно, мне даже нравится. — Имею в виду, зачем ты вылечил меня?»

«Я, знаешь ли, собираюсь в ближайшие пару недель, которые нахожусь на каникулах в твоём теле, оторваться по полной, — зачем мне было скрывать от владельца тела то, что через какое-то время и так станет для него очевидным? — Тем более, в вашем мире я ещё не бывал.