|
Между прочим, деньги не мне идут. Я-то с этого ничего не имею, исключительно из христианского милосердия помочь хотел. - Лампа, - крикнул Славка, - быстро сюда! Я бросилась на зов. Внезапно что-то словно толкнуло в спину. Остановившись, я оглянулась. Гнило-зубый "добряк" смотрел мне вслед нехорошим, тяжелым взглядом. ГЛАВА 3 - Слушай внимательно, - велел Славка, пока мы лезли по широкой лестнице вверх, - уж не знаю, получится ли у меня еще одно не правомерное свидание устроить. - Какое? - Замолчи и слушай. Твоя задача убедить Вовку, что запираться глупо, поняла? - Ты думаешь, он убийца? - Нет, дед Пихто! Улик полно. Пусть заканчивает играть в несознанку, быстрее сядет, раньше выйдет, Отелло долбанутый, - зудел Славка, - а то затянется следствие на год, и будет тут сидеть, на нарах париться! Ежели признается по-быстрому, в месяц процедуру свернут, а мы уж постараемся суд ускорить. Глядишь, к Новому году в колонии окажется, на свежем воздухе, а там возможны варианты... - Какие? - На поселение отправят, условно-досрочное дадут, главное, Бутырку миновать и осудиться. Тут знаешь сколько времени люди процесса ждут! - Сколько? - И два, и три года... Так что пусть не дурит, завтра адвокат придет. - Кто его нанял? - Мы с Мишкой Козловым, только об этом никому рассказывать не надо. Ну давай, вон, видишь, парень стоит у окна, Алексей Федорович зовут, топай к нему, а я тут посижу. И он остался на лестнице. Я подошла к плечистому блондину, кашлянула и робко сказала: - Здравствуйте. С абсолютно каменным лицом парень процедил: - Евлампия Андреевна Романова? Сдайте паспорт. Я покорно протянула бордовую книжечку толстощекой бабенке, сидящей в железной клетке перед металлоискателем, и получила взамен железный круглый номерок вроде тех, что выдают в бане. В сумку никто не заглянул, и обыскивать меня не стали. Алексей Федорович широким шагом двинулся вперед, я засеменила сзади. Мы шли по бесконечным лестницам, изредка проходя сквозь лязгающие решетчатые двери. Наконец мы очутились перед широким коридором, сверху, почти у потолка, виднелась белая стеклянная табличка с черными буквами "Следственная часть". Алексей Федорович отпер один кабинет и приказал: - Ждите. Я рухнула на стул и оглядела крохотное помещение. Обшарпанный письменный стол образца шестидесятых годов, почти раритетная настольная лампа на подставке с зеленым абажуром, допотопный сейф, напоминающий поставленный на попа железный ящик. На стене зачем-то висит карта полушарий, тельняшка. Окно забрано частой решеткой, и из него видна только часть бетонной стены...Заскрежетал ключ, и в помещение вошел Володя. Маячивший сзади Алексей Федорович угрюмо пробасил: - Времени вам час, извините, вынужден запереть. - Естественно, - хладнокровно ответил майор, - должностную инструкцию нужно соблюдать. Лязгнул замок, мы остались одни. Я кинулась вытаскивать продукты, сигареты и галантерею. Костин мигом проглотил еду, сунул в карман пакетики с кофе, сахар, сигареты и сказал: - Больше не траться. - Завтра я продукты принесу. - Не надо. - Но как же... - И так проживу, тут кормят, а за ножницы спасибо, кто надоумил? - Славка. - Рожков, - вздохнул Володя и закурил, - ну-ну... И что он просил мне передать? Я молитвенно сложила руки: - Вовка, умоляю, покайся. Чистосердечное признание уменьшает вину. |
