Мы двигались к Солярису, и с каждым днем он рос на наших экранах, минуя стадии последовательных метаморфоз: вначале - яркая искорка на фоне бархатистой тьмы, затем - жемчужно-серая округлая капля, сиявшая опалесцирующим светом, и наконец - крошечный диск, шарик тверди, окутанный теплым покрывалом океанов. Солярис странствовал вокруг светила в одиночестве, не имея естественных спутников вроде земной Луны, и потому силур здесь затянулся; местная жизнь никак не могла выбраться из вод на сушу без помощи приливов. Теперь в том не было нужды: переселенцы потрудились вместо сателлита, и жизнь на их островах и в океане била, что называется, ключом. Правда, от прежней энде-мичной флоры остались только водоросли да лишайник на вулканических архипелагах, а истинно солярисская фауна была представлена креветками да ракушками. Зато теперь тут были земные дельфины и киты, и всевозможные породы рыб, и настоящая почва с травой и деревьями; перепрыгнув разом через несколько геологических эпох, Солярис как бы очутился в современности - в той современности, которая подходит людям.

    Разглядывая планету, ближайшую цель наших странствий, Шандра спросила:

    -  Куда мы опустимся, Грэм? Я вижу десятки архипелагов, больших и малых, и в каждом - столько островов! Они - как изумрудные зерна на палевом шелке… Какой мы выберем? Вот этот?

    -  Нет. Мы сядем на Фаджейре. - Я показал ей остров вблизи экватора. - Здесь правит фаджер-ский Ареопаг, здесь несколько городов и самая крупная из биостанций. Приятное местечко! Пальмы, песчаные пляжи, дельфины, океан… Тебе понравится. Закончим с делами, поедем на север или на юг. Там и там есть вулканические острова, теплые гейзеры, скалы и водопады - словом, все приманки для туристов.

    Вытянув руку, Шандра погладила колечко на моем пальце - словно хотела убедиться, что подарок ее не исчез, не обратился бесплотным фантомом. Голос ее был тих.

    -  Мы могли бы задержаться здесь подольше, Грэм? На пару лет? Этот мир так прекрасен… И хочется верить, что он будет добр к нам.

    -  Не обольщайся, девочка! Ты ведь знаешь правила; они едины и на Солярисе, и на Земле, и в любом из обитаемых миров. Спейстрейдер словно фотон - живет, пока движется, пока не потерял свой корабль. Ты ведь не хочешь, чтобы мы лишились “Цирцеи”?

    -  Нет, - она покачала головой. - “Цирцея” - твоя жизнь, Грэм… я понимаю… я все понимаю… Значит, не год, а месяц? Или два?

    -  Скорее два. Но ты не грусти, дорогая, - в Галактике столько прекрасных планет! Особенно если глядеть на них с орбиты после плотного завтрака, с чашкой кофе под носом.

    -  И мы их увидим?

    -  Непременно. Вот, взгляни! - Я вызвал звездную карту окрестностей Соляриса. - Алоха - одно направление, Пойтекс - другое, Александрия и Фидлерс Грин - третье и четвертое… Солнце цвета серебра или багряное, как кровь, алое светило или с зеленым оттенком… Выбирай! Пара-тройка прыжков, и мы на месте! Она покосилась на голограмму, мерцавшую перед нами в воздухе россыпью ярких цветных огоньков.