Изменить размер шрифта - +

Под нами показались развалины старого города, и только тут Капитан заговорил:

– Тревожит меня Лайза. Пора бы уже прийти от нее очередному письму.

– Письма до Панамы идут очень долго.

– Ну, не настолько. Недели две иногда. Если ее состояние ухудшится, у них там есть мой адрес?

Я откликнулся не сразу:

– У кого – у них?

– У врачей, конечно, у медсестер.

– Мы пролетали над Великим Мостом, соединяющим две Америки, – у входа в канал скопилось несколько судов.

– Да, – сказал я ему. – У них есть ваш адрес. – Какой-то апартамент, но я никак не мог вспомнить номер.

Я чувствовал, что приближаюсь к опасному концу дороги лжи, которую я выстроил и по которой опрометчиво пошел. Я сказал:

– Если хотите, я могу послать телеграмму приятелю и узнать.

– Да, сделай это.

Беда состояла в том, что у меня не было приятеля, который знал бы о моем обмане и мог бы мне, помочь. Мне даже пришло в голову, не попросить ли помощи у мистера Квигли. А помощь мне была нужна, чтобы выиграть время – время, необходимое, чтобы встать на ноги и не зависеть от Капитана.

Самолет заскакал по травянистым кочкам своего укрытия, и лишь тогда Капитан снова заговорил:

– Сделай это побыстрее. Сделай, как только вернешься в отель.

– Я сейчас же отправлюсь на почту.

– В этом нет надобности. Там всегда очереди. Пошли телеграмму из отеля.

Я разозлился – разозлился на собственную трусость. От ярости всю дорогу до отеля у меня урчало в животе – так урчит, закипая на газу, чайник. Я чувствовал, что мне не доверяют, и это злило меня, тем более что я прекрасно понимал, насколько недостоин доверия. «Да почему я должен говорить ему правду? – защищался я сам перед собой. – Ведь этого человека дома за всякие злоумышления часто искала полиция, и сейчас он занимается бог знает какими преступными делами в этой нелепой маленькой стране, где полно банков и нищеты, да разве он заслуживает доверия?»

В отеле Капитан подвел меня к стойке, попросил телеграфный бланк и стал у моего плеча, пока я пытался что-то сочинить. Я считал, что могу понадеяться на английскую почту: не станут они возвращать в Панаму неврученную телеграмму. Но все же, кому ее адресовать? В памяти прежде всего всплыли все подставные имена Капитана – Виктор, Карвер, Кардиган, Смит – и забили мне голову.

Капитан начал терять терпение.

– Неужели ты никого не знаешь? У тебя что, нет друзей в Лондоне?

– Брауни, – написал я, вспомнив его настоящую фамилию, а Брауни с "и" на конце делало эту фамилию более достоверной. Я добавил название улицы и номер дома, где у меня была однокомнатная квартира. «Брауни» просили позвонить в больницу и сообщить мне на адрес отеля, как дела со здоровьем Лайзы. Капитан продолжал смотреть мне через плечо, и я спросил с нескрываемым раздражением:

– Вы считаете, так не пойдет?

– Да нет, по-моему, все в порядке. Правда, можно было бы составить и понасладительнее. – Это слово имело для него много значений, неведомых мне.

Мы поднялись наверх для неизбежной вечерней церемонии, когда из гостиничного холодильника доставались миниатюрные бутылочки виски.

– Надо дописать письмо Лайзе, – сказал он мне, и тут меня вместе со вкусом виски на миг покинула осторожность.

– Надеюсь, она в состоянии будет его прочесть, – сказал я, думая прежде всего о том, как объяснить отсутствие от нее писем.

Рука Капитана дернулась, так что виски выплеснулось из стакана.

– О чем ты, черт побери, говоришь? Ты же сказал, что это был пустяковый несчастный случай!

– Да, да, он выглядел совсем пустяковым.

Быстрый переход