— Не ты ли говорил, что они людей не едят? — шепотом переспросила идущая рядом Бьянка.

— Как же не едим?! — в момент обернулся суб-лейтенант, по-видимому, обладая весьма острым слухом. — Очень даже едим, особенно если с бобами пожарить. Особенно — черных, они ведь вкуснее белых, давно замечено.

— Что вы, что вы, сэр! — негр испуганно дернулся. — Смею вас заверить — я невкусный!

— Издеваетесь? — поймав на себе внимательный взгляд индейца, усмехнулся Андрей.

— Шучу!

Состроив презрительную гримасу, Красная Сосна подошел к стоявшему на самом краю селения шатру, и, распахнув полог, обернулся:

— Входите. Поговорим. Сначала — с тобой, черный.

Суб-лейтенант уселся на небольшое возвышение, по бокам которого Громов, к своему изумлению, увидел четыре двенадцатифунтовых чугунных орудия на корабельных — с небольшими колесиками — лафетах.

Откуда у этих индейцев корабельные пушки?! Вероятно, оттуда же, откуда и шлюпка.

Положив на постеленные оленьи шкуры мушкет, уселся на левую пушку здоровяк сержант с бычьей шеей и косою саженью в плечах. Кроме него, Красной Сосны и пленных больше никто в шатре не остался, впрочем, снаружи слышались приглушенные голоса.

— Итак, черный… — привстав, индеец вытянул руку и вытащил из ствола пушки свернутую в трубочку бумагу, показал ее негру. — Этим листком полковник Роджерс обещает за тебя дюжину гиней! Двенадцать полновесных золотых монет с портретом доброй королевы Анны! Это немало, так?

— Так, разрази меня гром, — переглотнув, кивнул беглый. — Только не понимаю, сэр, при чем здесь я?

— Приметы — тощий, высокий, грамотный. Любит повторять — «разрази меня гром». К тому же, — усмехнулся суб-лейтенант. — На твоем запястье клеймо полковника Роджерса. Так что разговора больше с тобой нет.

В отчаянье сверкнув глазами, Том опустил голову.

— Увести!

Повысив голос, индеец хлопнул в ладоши, и тотчас же появившиеся в шатре молодые воины, подхватив под руки, вывели беглого из шатра.

— А теперь — с вами! — Красная Сосна обвел пристальным взглядом оставшихся пленников. — Сдается мне, и вы где-то набедокурили, нет?

— Мы просто плыли к морю…

— Ах! — всплеснув руками, перебил суб-лейтенант. — Они плыли к морю, надо же! Почему ж не в Чарльз Таун? Там и море, и гавань, и корабли. А? А я вам скажу, почему вы плыли к морю по Саванне-реке! Потому что там, на морском берегу, собирается всякий сброд, всякого рода разбойники, пираты… Проходимцы, которым самое место на виселице! А эта девушка…

— Это моя жена! — Андрей вскинул голову и, покосившись на сидевшего, словно изваяние, сержанта, вкрадчиво спросил: — Может, мы могли б с вами договориться, сэр? Если, конечно, ваши старейшины не будут против…

— При чем тут старейшины? — резко перебил индеец. — Вы — мои пленники, а не их! И вообще — я, офицер Ее величества королевы, в этом селении — главный!

— Кто бы спорил, — поспешно согласившись, пленник кивнул на орудие. — Это что, у вас двенадцатифунтовки в качестве мебели?

— Что-что? — тут же переспросил Красная Сосна. — Так ты что же, разбираешься в орудиях?

— Я — канонир! — гордо заявил молодой человек, вспомнив добрым словом старого артиллериста капрала Джона.

— Ну! — суб-лейтенант обрадованно ухмыльнулся.